Сырой морозный ветер кляпом воткнулся ему в рот, Гризли закашлялся, и тут сквозь вой и шорохи замёрзших полей долетел самый сладкий, самый чарующий звук на свете.

Кто-то громыхал запорами.

— Пожалуйста, там мой ребёнок, — учитель упал на колени. Это произошло само собой, без всякого сознательного движения с его стороны. Как будто, так и следовало поступить. Как будто этого от него ждали мрачные шпили, проткнувшие рваное одеяло туч.

Седой мужчина в чёрном отпер ворота. Прихрамывая, обошёл «хаммер», взялся за ручку. Гризли услышал сдавленное рычание Лолы. Ощутив на себе взгляд, она немедленно забилась в путах.

«Сейчас он мне скажет, что её надо убить. Сейчас он скажет, что прикончить надо нас обоих. Он будет прав. Он поступит так, как поступил бы всякий разумный человек.»

— Загоните машину во двор, под навес. Пусть она пока побудет здесь, — резюмировал священник. — В твоей машине теплее, чем в церкви. Позже мы заберём её вниз.

Гризли не стал уточнять, что означало «вниз».

— Так вы… вы нас не прогоните? — ошеломлённо запричитал он, так и не поднявшись с колен. — Нас везде прогоняли, все боятся. Вы видели у неё на лбу знак?

— Видел.

— Люди считают, что это знак…

Священник повелительным жестом остановил его речь.

— Людям комфортно и легко дремать во тьме невежества, сын мой. Поэтому им удобно отождествлять невежество с учением церкви.

Гризли постеснялся направить фонарик священнику в лицо. Ему почудилось, что отец Глеб, если это, конечно он, очень молод, вряд ли старше самого физика. И слова он произносил высоким чистым голосом, совсем не так, как нараспев говорят служители. Однако священник сам встал в луч света, чтобы чужак смог разглядеть его глаза и улыбку.

Он совсем не походил на монаха или святого.

— Послушайте, это не просто секта, — не мог успокоиться физик. — Их никто не принуждает. Я хочу, чтобы вы представляли… Они называют себя «долиной Радости», а всех угодивших к ним детей — «детьми Бога». Они каждый день жгут крест…

— Ты мне расскажешь после, — священник мягко потянул физика за рукав, помогая подняться.

— Чему вы улыбаетесь?

— Я рад, что ты пришёл. Мы рады всякому, кто приходит в обитель.

— Так это вы — отец Глеб? — Священник кивнул.

— Мне дал адрес Никос, я не помню его фамилию. Он водитель, работает… то есть работал на уборочной машине.