Еще раз глянула на часы.

Прошло семь минут.

Вернулась в комнату Майкла и решительно включила свет. Он уже наполнил дымом один мешок и сейчас завязывал его.

– Не завязывай, – сказала она, – и скорей наполни другой, и...

И тут до нее дошло, что ни на одном углу плексигласовой камеры нет петель и ее не поднять.

– О, Господи, – прошептала она, в ужасе глядя на сына. – Как же я вытащу тебя отсюда?

Прижимая второй мешок к трубке подачи воздуха, Майкл мотнул головой в угол комнаты.

– Вон там. Кнопка.

Катарина лихорадочно обшарила угол и с трудом обнаружила маленькую, утопленную в стену кнопку. Нажала. Вроде бы ничего не случилось, но потом она заметила, что Майкл показывает на потолок.

Небольшая панель в потолке отодвинулась точно над центром плексигласовой коробки. Из отверстия вышел и стал опускаться стержень из нержавеющей стали в дюйм толщиной. Головка стержня точно вошла в гнездо на крыше коробки, и что-то щелкнуло.

Секундой позже коробка приподнялась с пола. Комната тут же наполнилась вонючим газом. Катарина, кашляя, кинулась к предбаннику.

– Возьми у меня один мешок, – настиг ее голос Майкла, когда коробка поднялась выше кровати.

Схватив протянутый им мешок за затянутые бечевки, она выскочила из комнаты и захлопнула за собой дверь.

Прошло девять минут.

Она подождала еще минуту и собралась было пойти за ним, как дверь распахнулась и Майкл вышел со вторым надутым мешком.

– За мной, – сказала Катарина и, рывком распахнув дверь в коридор, побежала к лифту, уже сжимая в руке пропуск. Прижала его к панели и замерла.

Огонек на серой панели из красного стал зеленым, и только.

Потом она поняла: лифт вернулся на верхний этаж.

На то, чтобы он спустился, ушло пятнадцать секунд, которые показались ей вечностью, но наконец двери раскрылись.

Катарина почти что впихнула Майкла внутрь, зашла за ним сама, нажала на кнопку «Вверх», и двери только начали закрываться, как вдруг в коридор вышел какой-то мужчина.