Хотя, наверное, не мерещилась, а просто показывалась.

Мне стало не по себе. Не поймите меня неправильно: не то чтоб я боялся, просто находиться с ней рядом было жутковато. В самом деле, чем моя Танука не баргест? Напугать кого-то для неё раз плюнуть, хочешь, просто так, а хочешь, как того матроса, — лязганьем цепей. Я-то, может, и доверял ей, вопрос — доверяет ли мне она?

«Она говорила, что не может убить человека», — напомнил я себе и только после этого соображения немного успокоился.

Как только мои мысли более-менее пришли в порядок, я огляделся и сразу обнаружил странности иного рода. Меня окутывали сумерки, и я по-прежнему находился в лесу, это радовало. Но лес необычный, это тревожило. Я никак не мог понять, в чём заключалась разница, но она определённо была. Как в старой советской «Сказке о потерянном времени», помните? — «Пойдёшь направо — будет лес. Пойдёшь налево — тоже лес. Но если ты в дупло пролез, перед тобой — волшебный лес!»

Вот это и был «волшебный» лес. Я видел деревья, притом вполне чётко, хотя на небе не было ни звёзд, ни луны, да и вообще самого неба не видно — одно переплетение ветвей. Землю покрывали мох, трава, сухие ветки, опавшая хвоя и листья, в общем, обычная лесная подстилка, но ступни их не чувствовали — если я делал шаг, казалось, что под ногами мягкий (хотя и неровный) ковёр. В остальном я чувствовал себя вполне материальным: видел, слышал и дышал, а если трогал — ощущал прикосновения, но тоже как-то приглушённо и издалека, будто мне вкатили заморозку во всё тело. Всё виделось необычайно чётко, словно под большим увеличением, что меня сильно удивило (я близорук, а сейчас был без очков). Мелькнула мысль: может, и здесь работает закон компенсации, и если я плохо вижу там, то хорошо здесь, и наоборот. Ведь недаром, наверное, самая известная ясновидящая, Ванга, в миру была слепа.

Как я уже сказал, видел я отлично, а вот со слухом творилось что-то неладное. Я слышал собственное дыхание, дыхание собаки, хруст веточек под ногами, при движениях цепочка издавала лёгкий звон, но это были все звуки, которые до меня доносились. Ни шороха ветра, ни птичьего крика, ни комариного писка, ни плеска воды. Ничего.

Внезапно до меня дошло: я перешёл не полностью! Вернее, перешёл, но прихватил с собой часть моего прежнего мира. Последний шаг не сделан. Я всё ещё заключён в материальный кокон, «пузырь» реальности с определённой, хоть и неустойчивой границей. Хотя следовало признать, что это довольно странная реальность. Что там, за её пределами, я не знал.