– Должен признать, поначалу я растерялся. Повезло, что нас решили убить по очереди. Это стало их первой ошибкой, а второй – чрезмерная уверенность в себе и невнимание. Третьей – то, что мой убийца очень плотно прижал ко мне пистолет, и я определил, где оружие. В манжетах рукавов, краешках штанин и других местах я всегда ношу маленькие инструменты – старый цирковой трюк. Так я справился с наручниками. К счастью, итальянские «браслеты» – топорной работы. На краю колодца я обездвижил противника ударом в солнечное сплетение, затем освободился от повязки на глазах и кляпа. Выстрелив в воздух, я спихнул в карьер большой камень. Потом разъяснил конвоиру, чтобы он велел привести вас, и он выполнил мою просьбу. Как ни жаль, второго пришлось застрелить – с обоими я бы не справился... Хладнокровное смертоубийство не по мне, но ничего не поделаешь.

Он замолчал, а д'Агоста почувствовал, как растет гнев. Ему не было жаль. В пальце, в такт биению сердца, вновь зажглась пульсирующая боль.

Баллард заплатит сполна.

Машина плавно обогнула поворот, и впереди д'Агоста увидел силуэт виллы на фоне неясного свечения ночного неба – зубчатую башню, обрамленную кипарисами.

– Когда-то, – пробормотал Пендергаст, – сюда отправили в ссылку Макиавелли.

Нырнув в аллею, машина поехала вдоль древней стены. У железных ворот Пендергаст притормозил и свернул с дороги. Спрятав автомобиль в оливковой роще, напарники направились к воротам.

– Я все же рассчитывал на серьезную охрану, – сказал Пендергаст, быстро изучив замок. – А здесь даже ворота не заперты.

– Вы уверены, что это та самая вилла?

– Да. – Фэбээровец медленно приоткрыл створки ворот.

Перед усадьбой раскинулся великолепный парк. К холму, усаженному оливковыми рощами, вела дорожка, по обеим сторонам которой выстроились кипарисы. Опустившись на четвереньки, Пендергаст принялся изучать еле заметные следы на гравии. Затем встал и кивнул в сторону густого леса зонтичных сосен.

– Нам туда.

Ведя д'Агосту по сосновому лесу, Пендергаст то и дело останавливался – видимо, высматривал следы охранных систем.

– Странно, – бормотал он себе под нос. – Очень странно.

Вскоре они вышли к аккуратно подстриженной лавровой изгороди. Пендергаст искусно управился с замком на калитке, и вслед за ним д'Агоста вошел в типичный итальянский сад, с клумбами лаванды и ноготков, окаймлявшими невысокие самшитовые барьеры, которым придали прямоугольную форму. В центре белела мраморная статуя фавна – получеловек-полукозел играл на свирели, из которой в заросший пруду его ног с плеском выливалась вода. А над всем этим возвышался темный фасад виллы.