– В ту, что здесь, рядом: Санто-Спирито. Бекманн в панике молил дать ему исповедаться. Прошло столько времени, а я до сих пор помню. Помню лицо бедного мальчика. Он просился к священнику так, будто от этого зависела его жизнь.

– И что же?

– Он исповедался, потом сразу же собрал вещи и отбыл.

– А остальные американцы?

– Каждый год они отмечают День всех святых или, скорее, день до него, который вы, кажется, называете Хэллоуин. Это вроде как оправдание пьянке.

– Не помните, куда они пошли в тот вечер? Или, может, они с кем-то встретились?

– Увы...

Из приемной донесся звон колокольчика.

– Ко мне пришли, – сказала дама.

– Последний вопрос, синьора, – попросил Пендергаст. – Тот священник, что исповедал Бекманна... он еще жив?

– Отец Зеноби? Сейчас он живет с монахами монастыря Ла-Верна.

У двери госпожа Донателли на секунду задержалась.

– Вы прискорбно ошибаетесь, – предупредила она, – если полагаете, что отец Зеноби раскроет тайну исповеди.

Глава 65

Глава 65

Д'Агоста надеялся, что из палаццо они с Пендергастом вернутся прямиком в отель. Но напарнику вздумалось побродить по площади.

– Может, съедим по мороженому? – предложил он. – Здесь неподалеку есть кафе «Риччи». Если не ошибаюсь, там подают лучшее мороженое во Флоренции.

– Я к мороженому как-то охладел.

– Зато я – нет. Уж простите.

Войдя в кафе, они направились к бару. Пендергаст заказал рожок ванильного тирамису, а д'Агоста решил взять эспрессо.