Казалось, голос звучит все тише.

– Господи, помилуй, Господи, спаси и сохрани... – бормотал Майк, затаив дыхание. – Только не разговаривать. Не ввязываться с ним в спор. Молиться!

В одиннадцать часов старые обогреватели в подвале, как обычно, отключились. Глаза у Майка слипались. Всякий раз, когда его голова склонялась вперед, он резко вздергивал ее и опять начинал молиться. Когда уже заметно похолодало, Майк стащил с кровати одеяло и накинул себе на плечи, лишь на минуту прервав молитву. Все было спокойно.

– Благодарю Тебя, Господи, за защиту. Не покидай же меня... Освети тьму вокруг меня, молю Тебя, милостивый Боже, огради меня в эту ночь от беды и опасности, во имя Сына Твоего, Спасителя нашего, Господа Иисуса Христа...

Паузы между словами становились все длиннее. Около часа ночи голова его упала на грудь, и Майк уснул.

Джеймс-мясник стоял около стола Мэтью Хопкинса. Этот огромный сильный человечище в измятой и испачканной кровью одежде, теребил своими мясистыми пальцами шапку, лицо его было искажено и мокро от слез.

– Моя Джейн погибла из-за тебя! У нее вся надежда была на лекарство, что обещала ей Лиза, а ты забрал Лизу! Ты убил мою жену!

Хопкинс, нахмурившись, пытался утихомирить этого человека, вломившегося к нему наверх.

– Очень печально слышать, что твоя жена умерла, но Лиза все равно не могла бы ей помочь. Чего уж тут ждать хорошего, когда на старухе печать дьявола? – спросил он, холодно глядя на Джеймса.

У того ручьями текли слезы из глаз.

– Она три дня мучилась в родах. Три дня! Она умерла с воплями! Кричала в агонии, истекая кровью! Она умерла, а с нею и мой ребенок.

Мясник говорил сдавленным голосом, рот его кривился, тыльной стороной грязной руки он провел по глазам.

– Такова воля Божья, – равнодушно сказал Мэтью. – Тут уж ничего не поделаешь. Ступай домой, хорони жену. Ступай с Богом!

Он взглянул на дверь – кто-то еще вошел с улицы и спешил наверх. Это была Сара.

– Ну, мистер Хопкинс, довольны ли вы результатами своего правосудия?

Мясник, всхлипывая, побрел вон из комнаты, Сара же перегнулась через стол Хопкинса, глаза ее горели. Сара явно осмелела, отчаяние придало ей силы.

– Что же еще вы придумаете? Сколько еще людей должны умереть от ваших истязаний?

Хопкинс поднял голову и посмотрел ей в глаза, уверенный, что Джон Стерн, стоящий возле окна в углу комнаты, всегда придет на помощь и выпроводит ее за дверь.

– Я занимаюсь богоугодным делом, сударыня.