Минуту назад он хотел обнять эту измученную женщину с большими темными кругами под глазами, которая была его матерью, – как всегда делал раньше – сказать несколько успокаивающих слов… Но этим вечером он молча вышел из ее комнаты, быстро переоделся в рабочую одежду, думая о двух-трех часах сна, которые у него останутся в запасе на отдых, чтобы успеть до школы убраться во дворе, быстро глянул на часы в кухне (00:17), вышел из квартиры и спустился вниз…

Рассмотреть толком можно было лишь две верхние головы. Вряд ли он знал этих людей хорошо, если знал вообще, потому что сейчас…

Мальчику не хотелось касаться руками мертвых голов, поэтому он помог себе короткой палкой, чтобы развернуть их в удобное для опознания положение.

Это было жуткой, но удивительно захватывающей игрой.

Он не ощущал страха – может быть, потому, что вовсе не был маленьким взрослым, как считала его мама, а был просто десятилетним мальчишкой. Скорее, он испытывал странное, захватывающее дух возбуждение. Это было даже интереснее, чем солнечное затмение 11 августа минувшим летом, когда он с друзьями рассматривал тонкий перевернутый вниз «рогами» серпик раньше всегда полного солнца через закопченное на свечке стекло. А вокруг становилось все темнее и темнее… Но не стемнело настолько, как ему хотелось, – например, чтобы можно было увидеть звезды – настоящие звезды днем! Позже кто-то из взрослых сказал, что затмение в этот раз не было полным. Впрочем, он и сам это понял.

И вот теперь он чувствовал себя так, словно неожиданно увидел эти свои звезды.

К тому же, сейчас он мог их видеть только один.

В конце концов, ему удалось перевернуть две верхние головы в нужное положение и хорошо рассмотреть. Через минуту мальчик кивнул, будто соглашаясь с самим собой. Да, он знает этих людей, вернее… эти лица. Целая семья, пять человек… Для доказательства не стоило даже оглядывать те головы (поменьше), что находились под двумя верхними. Он прекрасно помнил, как они переехали в его дом пять или шесть недель назад. Ему эти люди понравились: муж с женой лет по сорок (две верхние головы), двое детей, обе девочки чуть старше его, и старушка – мать кого-то из супругов. Смерть обезобразила лица почти до неузнаваемости, но он все же сумел… как это? – идентифицировать?

Теперь, когда за этими зловещими останками возникли образы реальных людей, игра больше не казалась интересной, – она стала отвратительной… и еще откуда-то из грязных углов маленького помещения неторопливо начал выползать страх.