Я опустился на металлическую крышу.

Сначала я хотел просидеть на крыше до утра, боялся спускаться вниз. Но быстро холод стал просто нестерпим, я вытерпел на железе минут пять, потом пополз к трубе.

Вряд ли она ждала меня там, эта тварь. Что-то случилось. Что-то настолько серьезное, что она утратила ко мне всякий интерес. Значит, внизу безопасно.

Я с омерзением протиснулся через лаз – внутри все было перепачкано мокрой белой шерстью. Меня тошнило от ее запаха и от того, что шерсть прилипала к моим рукам, шее, к лицу.

В комнатке Лерки я нашел какую-то широкую длинную тряпку, что-то вроде половика, и обернулся ею целиком. Не помогло. Согреться не удавалось. Тогда я стал приседать. Пятьдесят раз, семьдесят, восемьдесят. Стало теплее. Надо было возвращаться на землю, чтобы помочь Лерке и Катьке.

Но спуститься вниз оказалось гораздо труднее, чем забраться наверх. Навалилась слабость, руки и ноги стали словно ватными. Я нащупал на полке зажигалку и свечку, чиркнул, стало светло. Отыскал веревку, ту самую, которой меня Лерка тогда подстраховала. Обвязал веревку вокруг пояса, конец закрепил на пруте, натянул перчатки и полез.

До лестницы добрался нормально, хотя руки и дрожали. Стал спускаться вниз и сорвался почти у самой земли. Веревка задержала падение, впилась в пузо, я описал в воздухе широкую дугу и вернулся к лестнице. Узел вокруг пояса затянулся. Я попытался развязать его, не получилось. Я болтался в воздухе в трех метрах от земли, ножа у меня не было, срезать веревку я не мог. Кое-как я дотянулся до перекладины лестницы и нащупал ногами опору. Веревка стянулась так, что я даже дышал с трудом. К счастью, я прихватил в баке зажигалку.

Минут за десять веревку я пережег. Нижние ступеньки лестницы были погнуты, а последние три и вовсе вырваны с корнем. Каким образом эта тварь их выломала?

Ладно, потом подумаем.

Я плюхнулся на землю. И тут вспомнил, что забыл кусок дерева наверху, в баке. Но подниматься уже не было никаких сил, и я выкинул это из головы.

Это было приятно. Чертовски приятно – снова ощутить под собой твердую почву. Рядом со стеной водокачки валялись выдранные из лестницы прутья, я схватил тот, что был попрямее, и дернул к дому.

Пожар я заметил, когда пробежал полсела. Из-под холма поднимался мерцающий оранжевый свет, отражавшийся даже на облаках, судя по всему, горело весело и задорно. Горело в нашей стороне. Мне стало нехорошо. Я вдруг представил, что эта тварь подожгла наш дом и Катька с Леркой очутились в огненной ловушке. Выбраться из дома по простыням они не могут, а весь первый этаж уже охвачен огнем…