Дверь в дом была открыта. В прихожей был настоящий разгром. Все перевернуто, развалено, разодрано и разбито, будто в дом ворвался небольшой торнадо. Перила на лестнице выломаны. Лохмотья какой-то черной одежды на полу, скорее всего, одежда Мертвеца. Осколки и стеклянная пыль от телевизионного экрана распространились по всей комнате.

Плетенный из проволоки ведьмовской шар продолжал медленно описывать круги. Я сорвал его и выкинул на улицу. Покрепче сжал лестничную перекладину и отправился наверх.

Мне было немного страшно. Не оттого, что оттуда выскочит что-то вроде белой пантеры, а оттого, что я мог там увидеть.

Дверь в моей комнате была выломана. Но тварь в комнату не проникла. Кровать все-таки выдержала, не зря я ее пододвинул. На полу перед дверью размазана почерневшая и скатавшаяся в шарики кровь. Кругом клочья белой шерсти. Я отогнал шерсть в сторону ботинком, быстро протиснулся между дверью и косяком и ввалился в комнату.

Лерка и Катька спали возле окна. Обнявшись, укрывшись одеялом. Веревка из простыни была втянута внутрь и бессмысленно вилась через всю комнату.

Я пересек комнату и устроился рядом с ними. Голова горела и наливалась тяжестью, по коже бежал озноб, суставы выворачивало и гнуло.

Лерка открыла глаза. Улыбнулась.

– Фигово выглядишь, – сказала Лерка. – Ты выглядишь так, как я себя чувствую. Весь в соплях.

– Грипп, – сказал я. – Кажется, у меня начинается грипп. Простыл…

– Грипп – это заразно. Очень заразно. Теперь мы все заразимся.

Лерка зевнула.

– Надо чеснок есть. Он все бактерии убивает…

Лерка вдруг подмигнула мне. Я посмотрел на Катьку.

Катька проснулась. Она терла кулачками глаза.

– Есть хочу, – неожиданно сказала Катька. – Валерия, может, ты мне сделаешь своих бутербродов с сыром?

Глава XV Возвращение

Глава XV

Возвращение

Со времени этой истории прошло два года. Отцу после инфаркта уже не предлагали работу в Москве, его отправили на юг, строить электростанцию. Там климат стабильнее, а это лучше для здоровья. Мы переехали в небольшой дом из белых камней в одной из станиц Краснодарского края. Рядом была река, а до моря – всего пятьдесят километров, так что каждые выходные мы могли ездить на пикник. Мне там нравилось, матери тоже нравилось и даже Катьке там нравилось, хотя ей приходилось ездить на учебу каждый день за сорок километров. Через два года, когда отцу все-таки подвернулась вакансия в Москве, мы не захотели переезжать, решив остаться здесь, у моря.

Отец выздоровел и уже почти не вспоминал о своем инфаркте, а о том, что произошло в его отсутствие, мы с Катькой не рассказывали ни ему, ни матери.