– Надо беречь его, – сказал он. – Представляете, как будет обидно, если мы его уроним, перепутаем и вернемся с душой какого-нибудь местного барышника.

– В этом нет ничего смешного, мистер Клеменс, – сказала я, хотя такая перспектива была довольно забавной.

Несколько раз во время нашего пути земля содрогалась так сильно, что нам приходилось спешиваться и удерживать испуганных лошадей. Сверху скатывались огромные камни, а за нашей спиной поднимались облака дыма и пепла, закрывая солнце. Во время одной из остановок мистер Клеменс указал мне на длинный склон, спускающийся к морю. Сначала я ничего не видела из-за дыма, но потом разглядела в океане стремительно идущую к берегу огромную волну. Мы находились в нескольких милях над уровнем моря, и бояться было нечего, но все же вид этой волны – кажется, японцы называют их цунами – наполнил меня ужасом.

Сверху мы видели, как гигантский водяной вал накатился на берег, затопил прибрежные пальмы, ломая их, как спички, и понесся дальше. С такого расстояния не было видно причиненных волной разрушений, но я могла представить, какая участь постигла все, что встретилось на ее пути. Волна достигла ближайшего лавового потока, и небо заволокло таким количеством горячего пара, что я невольно зажмурилась, опасаясь быть сваренной, как креветка в кастрюле.