В квартире было прохладно и пусто. Тараканы нагло шуршали на кухне. Один полз по стене над плитой и шевелил усами. Второй пытался напиться в сухой металлической раковине. Марго хмыкнула и не стала убивать их. Надоело. Какое ей дело. И она опять вспомнила. Никой Горофф! Обоссаться! Николай Горофф!

Марго вошла в свою комнату к почти законченным холстам. Она смотрела на них и медленно снимала куртку.

Добить! Добить их скорее! Получить свои тугрики от Жака и… И?

Кинув куртку на кровать, Марго с остервенением принялась за последние начатые холсты. Крася сразу три штуки. Сначала все — синим, потом все — зеленым. Где еще поставить такое пятнышко?

Это была игра. Такая игра. И она так увлекла Мар, что она очнулась только через несколько часов, когда услышала, как заискивающе заскулили собаки, приветствуя вошедшую в коридор Аурелию. Было слышно, как француженка с негодованием накинулась на тараканов в кухне. С ругательствами нацепила на собак поводки и повела Бонни с Пупеттой на прогулку.

Через некоторое время со двора донесся невнятный разговор Аурелии и новой жительницы розового дома — маленькой девочки. Потом разговор Аурелии и матери девочки. Вскоре Ау вернулась, помыла собакам лапы и чем-то зашуршала и загремела на кухне.

Насторожившись, Марго отправилась посмотреть, в чем дело. Она осторожно остановилась у косяка и увидела, как Аурелия, растрепанная, гневная Аурелия, Аурелия с закатанными по локоть рукавами водолазки, остервенело кромсает ножом свой старый мяч.

Она стояла спиной к Марго и кромсала на столе мяч. У нее были распущены волосы, и не было видно лица. И на правой руке, на предплечьи (с внутренней стороны) ясно был виден старый белый шрам.

— При-и-и-и-вет! — протянула Марго, глядя на старый белый шрам.

— Я отобрала у детей мяч. Лучше, я подарю им новый, — тряхнула головой Аурелия.

— Ты так дорожила им… — расстерянно сказала Марго, не сводя глаз со ш р а м а.

— Я ненавижу этот мяч! — сказала Ау и, поймав взгляд русской художницы, торопливо опустила закатанные рукава. Собрав резиновые обрезки, Аурелия понесла их к мусоропроводу.

— Все! — сказала она, захлопнув латунную крышку. — Этот мяч никогда больше никому не навредит.

— Ты веришь, что это сделал м я ч? — спросила Марго и вспомнила. …Лизонька рассматривала толстую книжку с картинками. Книжка называлась «Незнайка на Луне». В ней были прекрасные картинки, которые побудили Кошу учиться читать. Она все утро домогалась до бабушки, требуя, чтобы та сказала, как читаются те буквы, которых она еще не знала. Час она потратила, чтобы справиться с первой страницей. Вторая пошла лучше. Там попадались уже целые знакомые слова — их не надо было разбирать снова. И Лизавета начала получать удовольствие не только от победы над словосложением, но и от того, что начала понимать смысл написанного. Она послушно пообедала окрошкой и гречкой, которые приготовила бабушка, и снова заняла позу над книгой. После обеда ей понадобился еще час и несколько страниц, чтобы забыть о том. что есть слова и буквы. Произошло волшебство. Кошкина прочитывала абзац и перед ней представали чудесные картины книжного мира. И яркость этих картин была так велика и занимательна, что Коша оглохла и ослепла для реального мира.