Кистен резко вдохнул, и я посмотрела на него.
— Черт побери, — вздохнул он. Ободок вокруг зрачков у него почти исчез. Я улыбнулась шире, и его глаза стали полностью черными.
—Как они выглядят? — спросила я, вскакивая.
—Ты куда? — спросил он с неожиданным напором.
— Хочу посмотреть, как они выглядят. — Я уклонилась от него, смеясь, и направилась в ванную по коридору. — Ты уверен, что я губу себе не порежу? — спросила я оттуда. Мигнул верхний свет, тусклый и желтый от низкого напряжения.
— Не сможешь, — ответил Кистей, возвышая голос, чтобы я его услышала. — Они так сделаны, чтобы этого не произошло, — произнес он прямо за моей спиной, и я вздрогнула, стукнулась в тесноте локтем о стену.
— Черт, терпеть не могу, когда ты так делаешь!
— Я же тоже хочу посмотреть, — сказал он, обнимая меня за талию и пристраивая голову во впадину у меня между плечом и шеей.
Его глаза не смотрели на мое отражение. Пытаясь не реагировать на покалывание от его поцелуев, я гляделась в зеркало, языком ощупывая чехлы. Спереди они были закругленные, сзади — углом. Я улыбнулась и повернула голову, чтобы рассмотреть получше, разглядеть, как они попадают во впадину между нижними зубами. Мелькнуло и пропало воспоминание о восковых зубах на Хэллоуин, когда мне было восемь лет.
— Перестать сверкать зубами, — прорычал Кистей.
Я повернулась к нему — его руки восхитительно прошлись по моей талии.
— А что такое? — я провокационно прижалась к нему. — Тебя раздражает?
— Нет. — Голос у него стал хриплый, он прижал меня крепче.
Места здесь было мало, но когда я попыталась его отодвинуть от себя, ничего не вышло. Он стоял как влитой, такой теплый и крепкий, и я осталась где была, обняв его за шею и держась за него для равновесия.
— Тебе они нравятся? — спросила я шепотом в дюйме от уха.
Он провел мне губами по ключице, и я задрожала в приливе желания.
— И мне, — сказала я. С бьющимся пульсом я резко отодвинула его голову, не пуская ее к шее, и прижалась сама — новыми зубами пройтись по старому шраму.
Я ощутила его дрожь всем телом.