При виде первых могил Аделаида стала скулить и идти за мною еще медленней. Впрочем, я ее понимал. Кто я ей такой? Хозяин? Я эту собаку еще ни разу в жизни не покормил, а она уже успела спасти мне жизнь. Обижаться на нее у меня не было никаких оснований.

В этот момент зазвонил мобильный телефон, Аделаида взвизгнула и побежала обратно к мосту, оставив меня одного.

Достав телефон, и даже не посмотрев на номер, раздраженным голосом я проговорил:

– Да.

– Алло, я, наверное, ошибся, – в трубке я услышал мужской голос, манерой разговора смахивающий на педераста.

– Мне тоже так кажется.

– Вы не Игорь?

– Мы же решили, что вы ошиблись номером.

– Да, я уже забыл. Значит, вы не Игорь. А жаль, я бы с ним поговорил.

– Конечно, поговорили бы, чем еще заниматься, как не с Игорями в полночь говорить? – я бурчал, но где-то в глубине был даже доволен, что говорю с кем-то живым, наблюдая за все разрастающимся кладбищем слева на холме.

– О, вы иронизируете! Очень похвально! Я, наверное, вас разбудил?

– Ну что вы, какое «разбудил»? Я иду с лопатой на кладбище раскапывать могилу. Так что совсем не разбудили.

– Ой, молодой человек! Мне решительно нравится ваше чувство юмора. Вы занимательный собеседник.

– Не думаю, впрочем, это на любителя. А зачем вам Игорь нужен?

– Это мой сын. Он меня стесняется и почти никогда мне не звонит. А я очень часто по нему скучаю. Видимо, я был плохим отцом.

– Не знаю. Я со своим папой тоже не общаюсь. Тут два варианта, или вы плохой отец, или ваш сын говно.

– Наверное, все же первое. Но в канун такого большого праздника очень хотелось бы услышать его голос.

– Большой праздник – это Пасха?

– Да, именно. Или у вас в ближайшее время намечается еще какой-то большой праздник?

– Да нет, тут до Пасхи бы дотянуть. А вы много знаете об этом празднике?