– «Ответь мне честно только на один вопрос, и можешь делать что хочешь».

– Спрашивай, сына.

– «Она жива?»

За моей спиной вдруг вместо стены оказался столб, к которому я был привязан. Женщина в красном подошла ко мне со спины и провела длинным ногтем указательного пальца по моей щеке и шее.

– Любишь эту дуреху. Напрасно. Она просто Н.Н., а я – любящая Н.Н. Я тебя любила, когда она еще с мальчиками даже не целовалась. Я тебя любила, когда она трахалась непонятно с кем, но только не с твоим отцом. Я тебя любила, когда она курила перед твоим рождением. Игорек, она такая же, как все. А я ради тебя душу продала.

– «Она жива?!»

– Да! – женщина в красном платье закричала и ударила меня по лицу.

– Да, ты дышишь, мой мальчик, – надо мной склонилось сияющее лицо Татьяны Александровны Обуховой.

Она несколько раз пошлепала меня по лицу, отчего меня совсем перестало крутить, и я очутился на чем-то твердом. Слева от меня что-то потрескивало, я скосил глаза и увидел парафиновую свечку в поллитровой банке. От ее пламени по стене и потолку бегали бешеные тени.

– Где я? – с гласными в этот раз у меня все получилось нормально.

– В классе, мой мальчик. В школьном классе.

– В твоем последнем классе, – услышал я со стороны голос Алисы.

Она была одета во все белое.