— Я?! — прошипела Рита и вдруг шарахнула кулаком по столешнице так, что легкий плетеный столик едва не опрокинулся, а одна из пустых тарелок соскользнула на пол и закружилась там в дребезжащем затухающем танце. Охранники вздрогнули, и самый нервный из них вновь выхватил пистолет, а Витя-ботаник подался вперед с искренним любопытством на лице, жаждая уловить хоть слово из разговора, но брошенный вскользь огненный взгляд Дмитрия вернул его на место. — Ты, который смотрел тогда, как он меня… в чем мать родила по гостиной!.. — кулак снова ударил по столешнице, — как привязывал… и ремнем… и плетью!.. а потом при вас!.. — а вы ржали, вы все смеялись, вам так было весело, правда, Дима?!.. — она жарко задышала. — И ты еще мне смеешь!..

— Да я же уже извинялся! — Гельцер швырнул окурок через всю комнату, и Витя, наклонившись, аккуратно поднял его и затушил в стоявшей в углу на тумбочке пепельнице. — Сколько еще можно?! Мне теперь всю жизнь извиняться?! Я же говорил — мы тогда все напились жутко, никто ничего не соображал, иначе я бы конечно не допустил подобного…

— Ты бы смог возразить Косте? Ты никогда не смел ему возразить, никто не смел! Ты был рад, когда все так вышло, не правда ли?!

Роман почти не слушал, что они говорили — различал только интонацию, а в голове по кругу летали недавние слова Гельцера, и он смотрел на Риту, раскрасневшуюся от ярости, и воздух вокруг нее, казалось, искрился и потрескивал. Даже сейчас, когда ее губа была разбита, спутанные волосы спадали на плечи неряшливыми прядями, зелень в глазах, вновь лишившихся синевы, казалась выцветшей и блеклой, а лицо стянуло от ненависти, она казалась необычайно привлекательной — привлекательной до горечи, до отчаяния — и столь же необычайно далекой — дальше, чем тогда, много дней назад, на берегу Шаи, где он увидел ее впервые. Кто сказал, что красавицам, угодившим в плен к чудовищу, так уж необходим рыцарь-освободитель? Иные красавицы могут рассвирепеть до того, что сами отправят чудовище на тот свет, унаследовав свободу и состояние чудовища. «Она всегда давала сдачи», — сказала про нее Майя. Конечно, и сдачи, как правило, дают собственноручно, порой обставив дело так, чтобы обошлось без последствий. Денис приехал в облике темноволосой женщины, которая, наверняка, почти сразу же исчезла где-то в доме, а в нужный момент из этого дома вышла Рита, присоединившись к пьянке, — наверняка в тот момент, когда Горчаков уже совершенно не обращал на жену внимания — присутствует — и ладно. Неизвестно — да и неинтересно, сам ли он пошел за дом, или Рита его туда как-то выманила, известно лишь, что все получилось — Рита убила мужа и Рита же осталась чистой, незапятнанной, потому что все время была у всех на глазах.