— Не беспокойтесь, сейчас будет полный релакс.

Гельцер хмыкнул, потом сердито глянул на изготовившегося молодого человека с пистолетом.

— Юноша, спрячьте ствол, что за позерство?! Человек тихо сидит… фильмов насмотрелись? Детский сад!

Совсем рядом за стеной снова раздался грохот, кто-то завопил: «Диски, диски не трогай!», послышался сердито-увещевающий голос Вити, но его тотчас же перекрыла сочная матерная рулада, воспроизведенная на надрывно-истерическом женском взвизге. Что-то опрокинулось — судя по звуку, стул вместе с человеком, двустворчатые двери распахнулись, громко ударившись о стены, и в комнату спиной вперед влетел Игорек с выражением крайнего негодования на лице, попытался затормозить на развороте, споткнулся и кувыркнулся на пол. Следом впрыгнула Рита — взъерошенная, в разодранной кофточке, открывающей на всеобщее обозрение кружевное лиловое белье. Ее нижняя губа была разбита, глаза метали зеленые молнии, ноздри бешено раздувались — взбешенная рысь, по чьей-то прихоти наряженная женщиной. Вошедший за ней Витя-ботаник, сразу же очень осторожно ухвативший Риту за плечи, рядом с разъяренной девушкой, несмотря на свой внушительный рост, отчего-то показался маленьким и невзрачным. Его лицо украшали четыре длинных малиновых царапины, а красивая цветастая рубашка лишилась половины пуговиц. За ним ввалились еще трое, имевшие такой вид, будто на них напала целая стая тигров. У одного под глазом красовался небольшой кровоподтек, а другой, чуть согнувшись, нежно баюкал свои гениталии. Даже Роман изумился тому, что ухитрилась сотворить одна-единственная хрупкая девушка. Рита быстро взглянула на него — так быстро, что Роман не успел ухватить выражения ее взгляда, молча присела, так что ботаник невольно наклонился следом, юркнула в сторону, выскользнув из держащих ее рук, и прянула к Гельцеру, прежде чем Витя снова успел ее изловить.

— Рита! — упреждающе крикнул Роман, боясь, что у гельцеровского воинства сейчас лопнет терпение, и в тот же момент Рита, презрев извечные традиции разъяренных женщин первым делом вцепляться во вражескую физиономию, коротко ударила кулаком опешившего Дмитрия в живот, одновременно рявкнув: «Сволочь!» — и тот, охнув, отшатнулся. Ботаник, кинувшийся следом, ухватил-таки девушку и выкрутил ей руку так, что она застыла в напряжении, боясь пошевелиться. Одновременно с этим один из охранников стремительно переместился к Савицкому, и на сцену снова явился пистолет, уже почти вплотную приставленный к его голове. Рита, углядев оружие, сразу же обмякла, и по ее лицу растекся холодный ужас.