Добравшись до дома Элины, Вита погрузилась в работу. Позже она отправилась в район, где жил Кужавский. Вите повезло — в этот день Аристарх ночевал дома и, подходя к уже знакомому двору, она буквально столкнулась с оператором нос к носу. Помня о своем намерении, она нашла милый безобидный предлог для знакомства, благо сегодня была одета «на выход» а не «на серую обыденность». «Зацепить» Кужавского оказалось делом несложным, и следующие два часа она провела в баре, общаясь с оператором на разнообразные темы. Но несмотря на то, что дел у нее хватало и голова была постоянно занята, червячок беспокойства остался. Он не пропал и позже, когда Вита уже вернулась домой, когда поужинала, отдохнула и поработала над отчетами. Забравшись в постель, она посмотрела вначале на Евгения, который уже давно спал, потом на висящего над кроватью деревянного гвинейского демона с разинутым толстогубым ртом, и жутковато-забавный вид грозы плохих снов неожиданно привел ее в хорошее расположение духа.

— Ну, уж с тобой-то нам ничего не страшно, правда? — пробормотала она, натягивая одеяло до подбородка и выключая свет. Она заснула почти сразу, но сны были беспокойными, тягучими и серыми, без начала и конца, и у людей в этих снах не было лиц — только мутные блеклые овалы, и все они задавали ей какие-то жизненно важные для них вопросы, но она не знала ответа ни на один из них.

* * *

Другой участник разговора в уютном ресторанчике «Княжна» не спал почти до утра, и он был, пожалуй, единственным человеком, который на данный момент мог точно сказать Вите, в чем заключалась ее невольная ошибка, которую та никак не могла предугадать.

В тот момент, когда погас свет в спальне на одном конце города, он зажегся на кухне квартиры на другом конце города. Виктория Костенко, поплотней закутавшись в длинный темно-синий халат, расписанный пышными, не существующими в природе цветами, поставила на стол на треть пустую бутылку «Лотоса», бросила пачку сигарет, а из холодильника достала пакет апельсинового сока, который купила по дороге домой. Натюрморт она завершила большим узорчатым стаканом и упаковкой обезболивающего.

По желудку уже расползалась знакомая грызущая боль, наказывая и за рыбу, и за ликер, и за кофе. Страшный диагноз ей поставили совсем недавно, когда, вконец обеспокоенная прогрессирующей кахексией и периодическими болями в желудке, Виктория прошла несколько обследований. Теперь меню пришлось пересмотреть коренным образом, но отвыкнуть от прежнего было не так-то просто, и она то и дело позволяла себе вкусно поесть и выпить, за что потом приходилось расплачиваться, как сегодня.