Остальные ошеломленно наблюдали за происходящим.

– Что это было? – не выдержал Коломенцев.

– Умер, – хладнокровно отозвался Станислав.

– А чем объясняется столь странная реакция Олегова?

– Видимо, шоком. Не видел человек, как отходят в мир иной. Что тут удивительного! Сейчас очнется, придет в себя… А нам нужно отсюда выбираться. Мрачное место…

– Смотрите! – закричал мукомол. – А ведь «этот» исчез! – он указал на постамент. Тот был пуст. – Позвольте! – не унимался мукомол. – Да куда же он делся?!

– Рассыпался в прах, – пояснил Станислав. – Как только наш историк шибанул по нему киркой, он и рассыпался. Одно слово, мумия.

– Но ведь должны остаться хоть какие-то вещественные следы? Кости там, или участки кожи…

– Кирка пробила оболочку, и процесс разложения, если можно так выразиться, произошел мгновенно. Подобные случаи известны. Это своего рода законсервированная пустота.

– Все равно, не может быть, чтобы ткани исчезали без следа.

– Оставайтесь и проводите исследования, а мы, пожалуй, пойдем.

– А с этими что делать? – Коломенцев указал на лежащие на полу тела.

– Да ничего. Как там в Библии? «Пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов…» Я думаю, о них и без нас позаботятся.

В это мгновение Егор зашевелился и привстал. Историк кое-как поднялся и неистово затряс головой. По лицу его пробегали судороги, глаза бешено вращались, и всем своим видом он напоминал умалишенного.

– Что это с ним?! – в испуге спросила Елена.

– Свихнулся, не видишь, что ли. Ты, сестрица, как с луны свалилась, а еще медик! Наш друг за последнее время столько пережил, особенно сегодня, что немудрено сойти с ума.

Егор трясся, как в лихорадке, его дергало и корежило. Неожиданно он упал на колени и впился взглядом в мертвое лицо Валька. Изо рта его вырывались какие-то нечленораздельные звуки. Он дико огляделся вокруг и вдруг завыл. И вой, высокий и пронзительный, был вовсе не похож на звуки, которые может издавать человек. Он скорее напоминал рев какого-то животного, а еще больше походил на страшное завывание мертвецов, внезапно оживших и осознавших, что они уже не люди, и от этого пребывающих в неизбывной тоске.

– Ну вот, – сказал Станислав, – закономерный итог всей его разыскной деятельности. Правду говорят: не буди лихо, пока оно тихо. А ведь разбудили… Для чего?.. Но нет худа без добра. Точка поставлена, можно начинать новую жизнь.

– Что-то я не разберу твоих речей, брат, – отозвалась Елена. – Я вообще не понимаю, что сейчас произошло и какая цель достигнута.