— Еще не факт.
— Именно что факт. — Они направились к задней двери. — Если даже мы спасем мир, я потеряю работу, квартиру и отправлюсь на панель в Гастауне. Почему-то я внезапно проникся шестым сезоном Баффи.
— Это должно мне о чем-то говорить?
— Двадцать первый век на дворе, Генри. Постарайся под него подстроиться.
* * *
В 21:30 Тони отклонил предложение вломиться в квартиру волшебницы.
— Слушай, если она не хочет, ты ее не заставишь.
— Слушай, если она не хочет, ты ее не заставишь.
— Это ты ее не заставишь, — поправил Генри. — А я спокойно.
— Это ты ее не заставишь, — поправил Генри. — А я спокойно.
— Что, и сражаться тоже заставишь, когда она вернется?
— Что, и сражаться тоже заставишь, когда она вернется?
— Знал бы ты, сколько людей, загнанных в угол, начинают сражаться.
— Знал бы ты, сколько людей, загнанных в угол, начинают сражаться.
— Ага, как крысы. Она как раз в углу. — Тони нахмурился и потер грудь. — Если мы сейчас вломимся и застанем ее, то она будет драться с нами. И если Арра победит, то никто не сможет охранять врата.
— Ага, как крысы. Она как раз в углу. — Тони нахмурился и потер грудь. — Если мы сейчас вломимся и застанем ее, то она будет драться с нами. И если Арра победит, то никто не сможет охранять врата.
— Храбрый Гораций стоял на мосту, как высеченный из скалы; Сотни врагов бушевали пред ним и широкий поток позади.
— Храбрый Гораций стоял на мосту, как высеченный из скалы; Сотни врагов бушевали пред ним и широкий поток позади.
— Что?
— Что?