На Масалитинова же этот случай произвел сильное впечатление; с лихорадочным волнением он обдумывал, обсуждал и сопоставлял наблюдавшиеся странные явления. Неоднократно видел он ночью, как Мила стремительно вставала на постели, мертвенно бледная, с широко раскрытыми глазами, с вздымавшейся грудью и размахивала руками, а затем снова падала, как мертвая. Сначала он пугался, но потом подметил, что после этого, на утро, Мила бывала свежее и веселее прежнего. Последний припадок такого рода произошел именно в ночь Вариной смерти и это обстоятельство тоскливо отозвалось в душе Масалитинова. Вообще он не мог отчетливо разобраться, какое чувство внушала ему Мила? Любовью это нельзя было назвать, потому что иногда она внушала ему физическое отвращение; в такие минуты он даже боялся ее, и у него являлось чувство, будто подле него труп. Тщетно отгонял он эту безумную мысль; тем не менее, волосы на голове шевелились и тело покрывалось холодным потом. И наоборот, часто она возбуждала в нем пылкую страсть, слепую и упорную, тянувшую его к ней, как пьяницу к вину. Эти противоречивые чувства боролись в нем, и он не мог их объяснить, но страдал от них и всегда чувствовал себя лучше вне собственного дома, казавшегося Масалитинову невыразимо мрачным, несмотря на всю его роскошь и комфорт. Страстно ожидал он теперь рождения ребенка, который внесет новую жизнь, и на нем безраздельно сосредоточится его любовь.

Благодаря тому, что здоровье Милы несколько улучшилось, Масалитинов начал принимать у себя и устраивал небольшие собрания, которые развлекали, но не утомляли жену.

Наиболее живым предметом пересудов в обществе служило появление в Киеве иноземного графа, – не то итальянца, не то венгерца, – который купил у Бельского один из его домов. Граф должен был быть очень богат, судя по тому, что обратил дом в настоящий дворец, роскошный и оригинальный, по рассказам. Молод или стар, красив или нет был этот сказочный принц, – про то никто не знал и с тем большим любопытством все ждали его появления. Мила также очень интересовалась иноземным графом, прибывшим, однако, незаметно, без шума и с немногочисленным штатом прислуги. Позднее распространился в городе слух, что граф оригинал и любит одиночество, чрезвычайно богат и притом ученый: астролог, магнетизер и врач, совершающий чудесные исцеления. Когда же убедились, что интересный иностранец – красивый молодой человек к тому же, любопытство дошло до высшей степени.

Одна Мила знала, что под личиной графа Фаркача скрывается ее отец, а потому с его приездом стала спокойнее. Она очень боялась, как бы не сделались слишком заметными «странные» случаи смерти в доме; он же, наверное, найдет средства другим способом придать ей сил.