И все-таки, несмотря на столь ранний час, город не спал. Самые любопытные его обитатели понемногу подтягивались к площади Синьории. Сегодня им было обещано редкое зрелище — сожжение еретиков, и некоторые флорентийцы неодобрительно хмурились. Флоренция самым недвусмысленным образом ставила себя на одну доску с Испанией, и ничего хорошего это сулить не могло. Однако большая часть толпы находила предстоящую акцию весьма полезной и в какой-то мере даже более поучительной, чем недавнее уничтожение роскошных вещей.

Юнцы из Христова воинства деловито сновали по площади, подсовывая вязанки под помосты, сооруженные вокруг высоких столбов. Их назначением было поддерживать грешников над кострами, пока жадное пламя окончательно не пожрет древесину настилов и еретики, потерявшие точку опоры, не провалятся в огненную пучину, символизируя тем самым схождение в ад. Таких платформ было девять. Десятый помост — очень широкий и уже без столба — возвели перед дворцом Синьории, с него Савонарола намеревался лишний раз вразумить свою паству и дать знак к началу аутодафе. Платформы выглядели внушительно, но плотники то и дело проверяли их прочность, постукивая деревянными молотками по брусьям опор.

Когда зазвонили колокола, к месту сожжения прибыла процессия доминиканцев, монахи прикатили с собой просторную клетку с осужденными. Глаза семерых еретиков, в ней стоящих, были красны от страданий и слез. Они непонимающе озирались вокруг, стыдливо запахивая лохмотья, покрытые кровью и грязью. На днище клетки валялись два голых тела. Ноги мужчины свисали с телеги и представляли собой месиво из мяса и обломков костей. Женщина, неестественно бледная и словно бы выточенная из единого куска алебастра, лежала ничком.

Нетерпеливый ропот прошел по толпе, которая против ожидания устроителей жуткого действа не выглядела особенно многолюдной. Полюбоваться мучениями своих ближних пришли всего две-три тысячи горожан, зато в глазах почти каждого из пришедших горел огонек нездорового любопытства. Зеваки вставали на цыпочки и напирали на щиты ограждения, чтобы получше видеть, как еретиков выводят из клетки и привязывают цепями к столбам. Процедура тянулась медленно, и, когда все было закончено, рассветное солнце уже заливало золотыми лучами Флоренцию и холмы. Туман над водами Арно начинал понемногу рассеиваться.

С западной стороны к площади подтянулись доминиканцы из Санта-Мария Новелла, они неспешно передвигались от платформы к платформе, и фра Станислао громко и обстоятельно зачитывал вину несчастных, томящихся возле столбов.