— Сен-Жермен, — прошептала она в отчаянии. — О, Сен-Жермен…

Сен-Себастьян изобразил на лице величайшее изумление.

— Ты тоскуешь по этому лживому щеголю? — Он поднял руку и ударил ее по лицу. — Теперь я твой хозяин! И зовут меня Сен-Себастьян.

Барон ущипнул пленницу за сосок, высокомерно выпятил челюсть и неспешно прошествовал к алтарю.

— Он тоже очнулся, — подобострастно хихикая, забормотал Эшил Кресси. — Стоит к нему притронуться, как он тут же шипит. Вот, поглядите!

Он ткнул пленника пальцем.

— Великолепно, Эшил. У вас будет возможность поучить его хорошим манерам.

Барон усмехнулся и возложил свою руку на холодные гениталии узника.

— Как грустно, мой друг, что я не могу предложить тебе одеяло. Но я обещаю, тебя скоро согреют. Не сомневайся и чуточку потерпи.

Он резко сжал пальцы, маркиз заскрипел зубами и плюнул. Сен-Себастьян отшатнулся и раздраженным движением отер со щеки слюну.

— Ты пожалеешь об этом, Робер.

Глава круга повернулся на каблуках и, вскинув руки, обратился к сообщникам.

— Мы собрались здесь с именем сатаны на устах, чтобы провозгласить хвалу силе его и величию. Дабы воссоединиться с повелителем нашим во власти, могуществе и одержимости, мы приносим ему эти жертвы!

— Эти жертвы, — эхом отозвались все.

— Кровь вырождения обагрит твой алтарь!

— Кровь вырождения!

Конечности Мадлен затекли, душа ее обмирала от ужаса. До сих пор мучители только глумились над ней, а к настоящим пыткам еще и не приступали. Неужели прямо сейчас все и начнется? И потом растянется на сорок долгих ночей? Мадлен не могла в это поверить. Кто-то должен прийти, кто-то должен спасти и ее, и отца — она знала, кто это будет. Но она боялась даже мысленно обратиться к нему, чтобы волна отчаяния, охватившая все ее существо, не загасила слабую искру надежды. А жуткое пение становилось все громче.

— Тот, кто предал тебя, лежит пред тобой!

— Лежит пред тобой!

— Он понесет наказание за свое двоедушие! Сен-Себастьян вскинул кривой кинжал, его лезвие мрачно блеснуло.