После третьей попытки она заметила, что левый край щита, к которому ее привязали, слегка подается. С мрачной решимостью она сосредоточила все усилия на том, чтобы расшатать подавшуюся доску.

Эшил Кресси пинком отшвырнул Шатороза, потом ударил де Ле Радо коленом в лицо. Вскинув над головой тяжелый железный ящик, он с безумным хохотом крикнул:

— Ты никому не достанешься, кроме меня!

Крик, несомненно, был адресован маркизу, после чего череп несчастного смяло в лепешку обрушившимся сверху железом, и Робер де Монталье окончил свой жизненный путь.

Сен-Себастьян мрачно кивнул.

— Отлично, Эшил. Полдела сделано.

Он взглянул на Сен-Жермена и указал на него рукой.

— Я хочу, чтобы прикончили и его.

И снова круг сатанистов начал сжиматься, но граф сохранял абсолютную невозмутимость, увертываясь от факелов, которыми все еще продолжал орудовать Жуанпор.

— Не давайте ему дергаться, и я его подпалю!

Гибель отца вновь ввергла Мадлен в состояние транса, но этот крик заставил ее встрепенуться. Сен-Жермену грозит опасность! Он ведь беспомощен перед огнем! Стоило ли проживать столь долгую жизнь, чтобы погибнуть так глупо? Девушку потрясла эта мысль, и она с новыми силами возобновила попытки освободиться.

Сен-Жермен отступал в угол, уходя от роняющих искры огней, но его ретирада была всего лишь маневром. Когда его плечи коснулись стены, он внезапно бросился на пол и покатился к врагу. Проскользнув у противника между ног, граф толкнул его под колени и покатился дальше, а Жуанпор стал падать и всей своей тяжестью навалился на факелы, издавшие отвратительное шипение, один из них острым концом проткнул ему бок. Яркое пламя охватило края шелкового облачения, раздался пронзительный вопль.

— Мадлен! — шепнул Сен-Жермен, вставая. — Мадлен!

— Сен-Жермен! — она заторопилась, освобождаясь от пут.

— Вы способны самостоятельно передвигаться? — спросил он, не спуская глаз с членов круга, которые вновь начинали подбираться к нему. Однако теперь перемещения их были весьма вялыми и скорей походили на имитацию наступления, чем на решительную атаку.

— Думаю, да.

— Соберите все силы. Вам надо отсюда уйти.

Граф ударил кулаком по щиту в том месте, где путы еще держались, — и дерево раскололось. Он поспешно снял с себя ладанку и надел ее на шею Мадлен.

— Вот дарохранительница. Они к ней не притронутся.

— Но что будет с вами? — встрепенулась она. Граф нетерпеливым жестом отмел ее возражения.