Я не знаю, долго ли продлился этот поцелуй, потому что не мог управлять собой даже перед лицом самой Фэнь, и губы Майи слились с моими воедино, и мы опять как бы стали одним существом. Когда я поднял голову, снова увидел глаза Фэнь.

— Ее пульс уже не прослушивается, — взволнованно сказала Фэнь.

У меня в голове водворилась какая-то пустота. Я пощупал пульс у Майи, но он уже не прощупывался.

Я приложил ухо к ее сердцу, но сердце Майи уже перестало биться. Она умерла, моя Майя уже умерла, прямо тогда, когда я целовал ее; в этот миг она покинула меня навеки.

Мои горячие слезы полились на лицо умершей Майи и начали растекаться по нему струйками. Теперь я не знал, как мне быть и что мне делать, а только беспомощно глядел на Фэнь.

— Она уже ушла. Мы ее похороним.

Фэнь была растрогана. Она простила меня и Майю.

Поселяне помогли нам обрядить покойную Майю. Затем нам помогли отнести ее в горную долину, заполненную древними могилами. Неподалеку от входа в долину поселяне вырыли для Майи могилу. Там мы ее и похоронили. Во время похорон люди лобу тоже пели древние песни, может быть, это были плачи древних лоуланьцев. В конце концов моя Майя упокоилась навеки среди пустыни.

Перед выходом из поселения они изготовили деревянную намогильную стелу. Я взял кисть и тушь, которые были доставлены караваном верблюдов, и написал на стеле: «Могила любимой супруги Майи», а внизу подписал: «Поставлена супругом Бай Чжэнцю».

Эту надпись на стеле я сделал только с согласия Фэнь. Эту памятную стелу мы установили перед могилой Майи, и да стоит она вечно, как сама пустыня.

Затем, до захода солнца, мы и поселяне поспешили покинуть кладбище в долине.

После ночевки, едва рассвело, караван верблюдов покинул оазис, и мы с ребенком, который только что лишился матери, ушли вместе с караваном. На этот раз я навеки простился с моим райским садом.

Я и Фэнь, обнимая дитя, сели на верблюда. Это была моя дочь. Несчастного ребенка я кормил овечьим молоком.

Вокруг, куда ни глянь, сколько хватает глаз, простиралась безбрежная песчаная пустыня.

На этом дневник отца заканчивался, все десять с лишним страничек. Бай Би посмотрела на часы — уже полночь, но еще оставалась последняя страница. Она раскрыла ее. Это было письмо отца к ней.

Мое сокровище! Верю, что ты уже прочла весь оставленный мною дневник, все те десять с лишним страничек, которые я сохранил. А остальную часть дневника я сжег. Сокровище мое, говорю тебе, что у тебя есть старшая сестра, сестра по отцу, но не по матери, то самое дитя, которое родила Майя. Я и твоя мама вернулись домой с ребенком, а уже через полгода твоя мама родила тебя. В то время пока ты и твоя сестра были маленькими, у меня и твоей мамы зарплата была очень низкой, а ведь в семье еще был старый человек, поэтому я и твоя мама постоянно выезжали на раскопки, чтобы подзаработать. Условия нашей жизни были очень тяжелыми. А твоя сестра постоянно болела какими-то странными болезнями. Она с самого рождения плохо переносила климат нашего города, его воду и пишу. Наконец я и твоя мама совместно решили отправить твою сестру в детский приют. Для нас это было вынужденное решение, потому что мы опасались, что твоя сестренка у нас на руках не выживет. Так что мы ее отдали, солгав, что дитя — найденыш. Однако очень скоро мы раскаялись, нам не следовало так относиться к ней. Она ни в чем не виновата, она должна наслаждаться отцовской и материнской любовью наравне с тобой. Поэтому уже скоро мы поехали в детский приют, чтобы забрать твою сестренку обратно домой. Но ее уже взяла на воспитание другая семья. Я осторожно разыскал эту семью. У них условия были замечательные, относились они к сестренке твоей прекрасно, и я подумал, что твоя сестра там найдет себе счастье. Довольно, мое сокровище, на этом я закончу свое письмо. Я сказал тебе все, что знаю сам. Когда ты прочтешь это письмо, прошу тебя простить отцу и матери все, что они содеяли. Папа вечно будет стыдиться совершенной в то время ошибки. Всю ответственность за содеянное папа берет на одного себя. Одного желаю: чтобы в будущем вы, сестры, смогли встретиться. Мое сокровище, умоляю тебя верить, что папа будет любить тебя вечно. Вечного счастья тебе, сокровище мое! Целую тебя. Папа 15 июля 1988 года