Не успел Хатч приободриться от мысли, что заметил, как блестят ее глаза в желтом свете приборного щитка в машине убийцы, как новые видения с такой силой захлестнули его, словно на голову его обрушился град мощных кулачных ударов: из густого мрака выступили черные тени искривленных человеческих фигур. В странных, причудливых позах. Он видел женщину, усохшую, как перекати-поле, другую – в последней стадии разложения, с высохшим лицом, по которому трудно было определить, принадлежало ли оно мужчине или женщине, с поднятой молитвенно вверх страшной, вздувшейся, черно-зеленой рукой. Коллекция. Его коллекция. Снова мелькнуло лицо Регины, глаза открыты, освещенные огоньками приборов. Как бесконечно много способов обезобразить, изуродовать, посмеяться над творением Бога существует в этом мире! Регина. Бедненькая моя. Не надо бояться. Ладно? Не бойся. Мы просто едем на прогулку в парк аттракционов, вот и все. Такой же, например, как Диснейленд или Волшебная гора. Как великолепно впишется она в мою коллекцию. Трупы, поданные как произведения искусства, поддерживаемые в нужных положениях с помощью проволоки, штырей, деревянных брусков. Глазам его предстали навеки застывшие вопли. Разверзтые в крике челюсти скелета в вечной мольбе о пощаде. Прелестная коллекция. Регина, крошечка, моя хорошенькая девочка, какое удивительное приобретение являешь ты собой для коллекции.

Хатч пришел в себя, обеими руками цепляясь за ремень безопасности, стремясь сорвать его с себя, так как ему казалось, что он, словно проволока, веревка или шнур, стягивает, давит и душит его. Он рвал ременные лямки с такой яростью, словно они были саваном, в котором его хоронили заживо. Чувствовал, что надрывно кричит и с шумом, глубоко вдыхает в себя воздух, словно боится задохнуться, и с таким же шумом разом выдыхает его. Он слышал, что Линдзи что-то говорит ему, понимал, что вселяет в нее ужас, но не переставал биться, метаться и кричать на протяжении всех долгих секунд, пока судорожно искал замок, чтобы освободиться от ремня.

И с этого момента Хатч снова вернулся в "мицубиси", связь с сумасшедшим убийцей на время прервалась, но ужас от увиденной коллекции, хоть и не был уже столь острым, как раньше, остался, а сама коллекция так и стояла перед глазами во всех своих страшных подробностях. Он обернулся к Линдзи, вспомнив, с каким мужеством вела она себя тогда в горах, в ледяной воде, в ту ночь, когда спасла его. Этой ночью ей вновь могут понадобиться все ее мужество и вся ее сила воли.