С каждым шагом церковь менялась. Аккуратные обои на стенах сменялись сырыми лохмотьями неопределённого цвета, свисающими, как лоскутки содранной кожи; пол начинал размягчаться и пружинить, как желе. Хизер всё это очень не нравилось. Воздух нагревался, словно за стенами располагался небольшой крематорий – он просто пылал удушающим жаром; Хизер видела в щелях стен яркий и знойный, как летний закат, свет пламени. Скоро кончился паркет. Край багряного линолеума лежал на ржавых решетчатых пластинах, а в пяти шагах впереди темнела широкая дверь, заляпанная кровью. Слева, за тонкими, но частыми стальными прутьями, на больничной койке что-то краснело. Стараясь не смотреть туда, Хизер подошла к двери и открыла её.
И перед ней разверзлась бездна.
Она стояла на самом краю чёрного провала без дна и края, потрясенная, потерявшая способность говорить. Вдоль стены тянулась узкая полоска решетчатого пола - ровно такая, чтобы можно было идти, не боясь из-за неосторожного движения свалиться в пропасть. А за ней... за ней ничего не было. Хизер не знала, как такое могло быть; но оно было так. Под церковью Тихого Холма пряталась пропасть, доходящая до адских недр. Горячий, с запахом серы, воздух вырывался из пропасти и бил Хизер в лицо, в расширившиеся от удивления глаза. Бездна завораживала, заставляла забыть обо всём, таила в себе абсолютную истину, но не хотела им делиться. Хизер составило немалого труда разорвать чары тёмного молчания и посмотреть вдоль стены. Руки дрожали, к горлу подступала тошнота.
Дальше были двери. Много дубовых дверей, гордо висящих над пропастью и отделённых от неё только тонкой перегородкой из решетки. Решетка выглядела надёжной, и Хизер решила, что ничего страшного не будет, если она пройдётся по ней. Она двинулась к ближайшей двери, опираясь о стену. Перед глазами плясали крохотные звёздочки, улетающие за поле зрения, как только она пыталась сфокусировать на них взгляд. Нужно было смотреть куда угодно, только не вниз. Хизер, конечно же, туда и уставилась, чувствуя, как её основательно мутит от очередного общения с пустотой. Наконец она нашла выход, закрыв глаза и передвигаясь миллиметрами. Где-то на стыке веков она доковыляла до первой двери и схватилась за ручку. Дверь оказалась запертой.
Хизер не позволила захватить себя разгорающемуся разочарованию. Если не здесь, то дальше... и так, пока она не найдёт открытую дверь. Но, Господи, как неприятно было снова пускаться в бесконечное мышиное путешествие, чувствуя, как под ногами поскрипывает ржавчина, сползающая с прутьев, в ноздри бьёт кислый запах серы, волосы забиваются в глаза, а ты не можешь их откинуть, потому что боишься отлепить ладони от стены.