Матрёша сидела в спальне, она забралась с ногами на кровать, с головой закуталась в одеяло и часто-часто всхлипывала от страха. Антон понял, что успокоить её после всего, что девушка сейчас видела, будет очень непросто. Он осторожно снял с неё одеяло. Она скукожилась в комок и мелко задрожала.

— Идём! — Он насильно поднял её и почти понёс в зал. Она только мотала головой и слабо твердила: «Н-нет». Когда ей на глаза попался стоящий возле двери окровавленный клинок, она задрожала сильнее. Чёрный вышел на середину зала, поставил девушку перед собой. Ноги Матрёны подгибались, ему приходилось её держать. — Мы победили. Мать, мы сейчас победили. Мы Кали! Ты поняла?! Мы — Кали, ты и я!

Он смотрел ей прямо в глаза до тех пор, пока она тоже не подняла голову и не поймала его взгляд.

— Мы Кали, — повторила она как автомат.

— Да! Мы Кали. Мы вместе. Всегда.

— Мы вместе, — послушно отозвалась Матрёша.

— Мы вместе, и мы сильнее всех.

Он обнял девушку и прижал к себе, одновременно согревая и не позволяя трястись. На какой-то миг её дрожь передалась ему, и он погасил её усилием своей воли — своей волей их общую дрожь. Их окутало одно на двоих тепло. Чёрный вдруг совершенно некстати вспомнил, как он стоял посреди круга травы на английском поле. Или кстати — ему показалось, что то, что он ощущает сейчас, чем-то похоже. Было сначала вот так, а потом… — память услужливо подсказала, какое ощущение пришло потом, оставалось довести до чёткости и усилить. Матрёша отодвинулась от него, подняла голову:

— Всё, я в порядке. Прости.

— Ничего, всё нормально, Мать.

— Мне стало плохо, когда я посмотрела в окно.

— Ты же не готовилась в мясники, не переживай. Всё хорошо, ты у меня сильная.

— Кто это был?

— Не знаю. Предполагаю, что посланцы какой-то из Сил. Не повезло ей, и им тоже.

— Можно мне сесть?

— О чем речь? Конечно, давай на диван.

— Они сотрудничали с Силой?

— Необязательно. Она могла попросту захватить их, подчинить своей воле. Они совсем не ощущали боль, или бы мне хватило травматика.

— Они были простыми людьми?

— Наверно, они уже были роботами. Они не сознавали себя разумными, жили, как во сне, по инерции. Поэтому их было очень легко подчинить. У них их самих не было, не было личности, только одно тело.