— Я вспомнила! — выдохнула Матрёна. — Кали…

Вдруг её глаза застыли и расширились, в них показался страх. Она уставилась куда-то за спину Чёрного. Антон обернулся, закрывая девушку своей не слишком широкой спиной. По дорожке вдоль колоннады в их сторону направлялась группка мужчин. Несмотря на жару, на них были строгие деловые костюмы, их неторопливое приближение внушало необъяснимый страх. Чёрный покрепче перехватил трость, как вдруг услышал топот ног, это Матрёна не выдержала и кинулась убегать. Он развернулся и тоже побежал — не мог же он её бросить.

Девушка проскочила перекрёсток наискосок и теперь неслась вдоль узкого канала. Антон поспешал следом, чувствуя спиной напор погони. Впереди виднелись купола большого пряничного собора, разноцветного и изузоренного. Антон догнал Матрёну как раз тогда, когда она поняла, что попала в западню — перед самым собором набережную наглухо перекрывал строительный забор, вправо уходила какая-то подозрительная кривая дорожка среди высоких кованых оград. Она стала бы идеальной ловушкой, если бы окончилась тупиком.

Выбора не было, Антон дёрнул девушку вправо. Тут же они поняли, что эта дорожка и так станет ловушкой — первый из преследователей перемахнул через забор и скрылся за зданием. Значит, клещи. Антон добежал до запертых ворот, за которыми был небольшой сад. «Ведётся наблюдение» — гласила табличка, но он не стал читать, он поймал девушку и повернул к ограде:

— Лезь!

Матрёша молча вскарабкалась по тяжёлым кованым цветам и листьям, перебралась через верх. Антон уже лез за ней. Они спрыгнули возле пустой будки охранника и кинулись к противоположному краю садика прямо по зелёной траве. С той стороны ограда была невысокой, преодолеть её труда не составило. Они бросились бежать по узкому проезду, но почти сразу остановились и огляделись. Вправо уходила аллея, там на бронзовом коне восседал бронзовый царь, дальше виднелся тупик. Влево отходил мощёный мост к воротам замка. Возможно, некогда он был подъёмным — внизу блестел то ли декоративный ров, то ли пруд. Впереди проезд упирался в очередную полосу воды — рек в Петербурге хватает. Чувство опасности подсказывало Чёрному, что их преследователи не отказались от своей цели и вот-вот будут здесь. Он ушёл влево, рассчитывая укрыться за парапетом, больше они ничего не успевали сделать. Ему казалось, что он уже слышит мерный топот ног за углом.

На воротах висело расписание работы кассы. Вот засада! Днём можно было бы проскочить через этот музей. Антон подбежал к решётке, закрывающей вход, и вцепился в неё, как будто собрался выломать. Глаз Дракона на его напрягшемся пальце внезапно загорелся красным. Чёрному показалось, что его спину припекло солнце, а перед ним прошла группка неясных теней самого экскурсионного вида. Он схватил за руку Матрёну и, не очень понимая, что делает, надавил на решётку. Калитка открылась. Тогда он быстро втащил девушку в проход, успел заметить вроде бы открытую кассу, пробежал мимо и нырнул за угол, уходя из зоны видимости с площадки перед воротами. Здесь он, наконец, выдохнул, привалившись спиной к прохладной стене. Они были во дворе замка в полном одиночестве, над ними мерцала белая ночь. Топот ног приблизился и затих — возле решётки собралось несколько человек.