— Куда они делись? — зло спросил кто-то.

— Следа нет. Не взлетели же, — ответил другой голос.

— Рассказывали, он когда-то летал. Даже зацепился за ангела, — возразил третий.

— Брехня, мужицкие сказки, — буркнул первый. — А след на самом деле пропал. Кто-нибудь его чувствует?

Там помолчали.

— Ладно, раз они вылезли, никуда не денутся. Мимо им не пройти. Отбой.

Ноги затопали вразнобой, шум удалялся.

Несколько минут Антон и Матрёна так и стояли, прижавшись к стене, позволяя себе разве что поглубже дышать. Потом девушка несмело спросила:

— Нам уже можно идти?

— Не знаю, — ответил Антон, вглядываясь в боковое окно первого этажа — там ему почудился слабый свет. Только разборок с охраной им и не хватало. Свет стал ярче, за стеклом обрисовалась нечёткая фигура со свечой в руке. Человек несколько раз поднял и опустил свечу, словно привлекая их внимание. Антон подошёл.

За стеклом стоял одетый в исторический костюм начала девятнадцатого века мужчина с большими печальными глазами и маленьким безвольным ртом. На его голове был белый парик, а может быть, это его седые волосы были завиты в смешные букли. Он величаво кивнул Антону. Чёрный неуверенно кивнул в ответ. Он не знал, что по ночам по замку гуляют сумасшедшие.

— Передайте матушке, — неожиданно чётко произнёс мужчина и протянул Антону свечу. Его рука легко преодолела стекло. Чёрный помялся, но потом взял призрачную свечу из призрачных пальцев. Человек за стеклом кивнул ещё раз и пропал. Антон стоял, глядя на огонёк в своей руке и ощущая, что держит восковой стержень, которого не может быть. Притихшая девушка жалась к его плечу.

— Идём, — отрывисто бросил Антон, приобнял девушку — сделать это как следует, мешала трость — и двинулся к решётке ворот. Они оба смотрели на огонёк и не заметили, как прошли сквозь прутья.

— Куда теперь? — поинтересовалась Матрёша.

— Прямо, — пожал плечами Антон. — Свечу отдавать.

Они прошли по аллее, которая при ближайшем рассмотрении вовсе не заканчивалась тупиком, взяли вправо и вышли на Невский проспект как раз напротив памятника Екатерине. Плюнув на правила движения, Антон пересёк проспект и установил на постаменте посылку от Павла. После чего тщательно обтёр руку о штаны. В садике не было никого, ночь, наконец, немножечко потемнела и стала напоминать сумерки. В призрачном свете ночи сияло голубоватое пламя. «Фантастика!» — подумал Антон.

— Я кому говорила, чтоб не показывался мне на глаза? — возмутился резкий женский голос за его спиной. — Ишь, волю взял, вражина!

Антон рывком обернулся. Матрёна быстро юркнула за него и вцепилась в локоть. Перед ними стояла дородная женщина в тяжёлом длинном платье. В её лице были заметны высокомерие и привычка повелевать. Чёрный покосился через плечо на постамент — он был пуст. Он церемонно поклонился: