Судя по сигнальным экземплярам, в этом сезоне признание собственной вины вышло из моды, поскольку многие авторы винят в своем участии в спасательной операции что угодно и кого угодно, только не себя. Несколько книг попытаются заполнить пустоту, обусловленную отсутствием центральных фигур, которые считаются пропавшими без вести или погибшими, в том числе Ребекки Колтрейн, ее родившегося под несчастливой звездой военного советника и особенно детей.

Несомненно, самой неоднозначной новинкой сезона станет книга Дж. К. Барнума «Не вводи меня во искушение: Триумф Нелли», написанная от лица одного из пропавших детей. «Несмотря на то что Нелли — вымышленный персонаж, никто из детей еще не вернулся, а я никогда не бывал в субтерре, это не выдумка, — говорит Барнум. — Нелли — собирательный образ восьмерых детей, в основе которого лежат мои серьезные исследования, в том числе пятьсот часов интервью с членами их семей, в которых я жил, а также многочисленные беседы с бывшими колонистами и ветеранами субтерры». Он также ссылается на свой опыт спелеолога-любителя и…

33

33

Когда Али открыла глаза, Грегорио гладил ее лицо.

Длинные черные волосы, абсолютно чистые. Глаза сияют. Затылок цел, как до падения. Одежда не порвана и не испачкана кровью. Это Грегорио — до самых кончиков прямоугольных ногтей.

— Я ждал тебя целую вечность, — сказал он.

Али лежала на боку и смотрела на него. Голос как у Грегорио.

— Ты умер, — ответила она.

— Разве я похож на мертвого? — Грегорио заправил за ухо прядь волос. — Не бойся, — сказал он.

— Я не боюсь.

Это сон. Али не сомневалась. Сны теперь трудно отличить от реальности.

За спиной Грегорио воздух светился, словно флуоресцентное желе. Бабочки украсили стены оранжево-черным узором. В отдалении высились похожие на облако руины Тадж-Махала. Или рухнувший Нотр-Дам? Это не горгульи там, наверху? А может, минареты или шпили?

«Ты сошла с ума, — убеждала себя Али. — Одержима снами. И красотой».

Не самая плохая доля.

— Это иллюзия, — сказала она. — Болезнь. Зараза идет от озера.

Али села. В животе у нее заурчало. На глаза попались часы на руке. Время остановилось. Все правильно. Сон.

— Ты голодна, — сказал Грегорио. — Путь был долгим.

Он протянул ей что-то на раскрытой ладони. Ее вновь окружили голоса.

«Яблоко», — шептали они.