— Как сельди в бочке, — радовались они.

Настроение у всех улучшилось. Появились предположения, что осада прорвана. Хедди нанесен сокрушительный удар. Оставшиеся в живых попрячутся по норам.

— Мы почти выбрались.

Хантер приказал не выходить из крепости.

— Это было бы слишком просто, — предупредил он.

— Послушай, на дворе двадцать первый век. А они пещерные люди. Все кончено.

— Все только начинается, — возразил Хантер. — Акрополь — наш единственный шанс.

Ворча, они разбрелись по местам. Осада продолжалась.

Что ж, остаться не значит голодать. Трем солдатам разрешили затащить внутрь ближайшие тела. Час спустя крепость наполнилась запахом жареного мяса.

Ребекка уже поборола искушение. Ее организм привык к медленному умиранию от голода. Она достигла просветления. Все виделось очень ясным и четким. Она ощущала себя легкой словно перышко.

Каждая осветительная ракета висела в воздухе тридцать пять минут. Эти новейшие модели были крошечными, с наночастицами краски. Они не опускались на парашютах, а висели на воздушных шарах. Ребекка надеялась, что Сэм и дети тоже видят эти плывущие над болотом и городом шары.

Прошел еще день.

На девятое утро Ребекка обнаружила, что у половины солдат из глаз и ноздрей сочится кровь. Люди, спотыкаясь, бродили по коридорам. Они кашляли кровью, везде оставляли кровавые следы. Здоровые сторонились больных, забаррикадировавшись в комнатах и на постах.

— Эбола, — сказал Хантер. — Я видел такое в Индии. Но почему они заразились, а мы нет?

Ребекка все поняла. Эти зомби с кровоточащими глазами первыми попробовали мясо врага. Вероятно, тот хейдл заразил себя, а потом доставил свою плоть прямо к их порогу. Люди стали жертвами собственного аппетита.

Сохраняй чистоту, говорил Клеменс. Он знал. Ребекка не стала ничего говорить Хантеру. Он тоже ел мясо — она видела — и, значит, тоже обречен; нет смысла повторять приговор.

Развязка подкралась незаметно, босая, с золотистыми волосами.

— Будь он проклят… — выдохнул Хантер.

Далеко внизу к ним приближалась крошечная фигурка. Ребекка нащупала бинокль, навела резкость.

— Сэм… — прошептала она.