— Ты их отпустишь?

Али вглядывалась в его лицо, боясь обмана, но лицо оставалось невозмутимым. Ему можно было приписать любую эмоцию, любое намерение.

Песок высыпался из ладони сквозь растопыренные пальцы, и только позже Али задумалась, набирал ли он песок, чтобы отпустить его в ответ на ее вопрос, который Али обязательно задаст ему в разговоре, им же спланированном. Он знал, чего хочет. Но так ли хорошо ему известны ее желания? Али чувствовала себя в паутине рядом с пауком.

— Как зовут твою дочь? — спросил он.

— Что?

— Мне нужно имя твоей дочери.

Он уже спрашивал — в облике Айка.

— Зачем?

— От этого зависят жизни детей.

Неужели он верит в магию слов? Сколько предрассудков у этого существа? Али не видела вреда в том, чтобы назвать имя.

— Мэгги.

Он отряхнул руки и встал.

— Куда ты?

— Освободить их.

— Возьми меня с собой, — попросила Али. — Я хочу видеть, как ты их освобождаешь.

— Ты можешь идти?

— Отнеси меня.

— Хорошо. Можешь смотреть, только издалека. Попробуешь подойти хотя бы на шаг или скажешь хоть слово, и дети могут погибнуть. Понимаешь?

— Да.

Он взял ее на руки. Температура его кожи была точно такой же, как у воздуха и песка. Если в нем вообще текла кровь, она была холодной, как у рептилий.