День перешел в вечер. Минуты медленно перетекали в часы. На небе сгущались тучи. Дождь так и не пошел, но на западе небо становилось все мрачнее. Старина Боб слонялся по дому, словно привидение, глядя на вещи, которых не замечал много лет, вспоминая старых друзей, вороша в памяти события давнего прошлого. Приходили и уходили визитеры, приносили с собой корзинки с провизией и соболезнования. Свежесрезанные цветы и растения в горшках все прибывали. Дом заполнялся маленькими белыми открытками в простых белых конвертах со словами сожаления и скорби. Новость о смерти Эвелин Фримарк уже передали по радио, и она была у всех на устах. Некролог же в газете появится только завтра. По телефону расспрашивали о деталях, и Старина Боб терпеливо объяснял: подготовка к похоронам, поминальная служба и все остальное уже закончено. Местная Ассоциация Сердца учредила фонд памяти Эвелин Фримарк, который принимает денежные пожертвования. Старина Боб с трудом произносил все это, пытаясь свыкнуться с мыслью, что жены нет в живых.

Нест оставалась в своей комнате за закрытой дверью, не выходила, пока Старина Боб не позвал ее обедать. Они ели за кухонным столом, в молчании. Потом, когда на землю стали опускаться сумерки, друзья позвонили ей и спросили, пойдет ли она в парк смотреть фейерверк. Нест спросила дедушку, можно ли ей пойти. Роберту хотелось сказать нет, пусть, мол, сидит дома в безопасности рядом с ним, но он вдруг понял бессмысленность подобного поведения. Ну, даст он ей убежище на день или даже на неделю, а что дальше? Почему бы не предоставить ей возможность идти куда хочется? Нест сообразительна и осторожна; она не станет рисковать, особенно после прошлой ночи. В любом случае, правда ли то, что ее отец здесь? Никто, кроме Джона Росса, не видел его, а он теперь и не знает, можно ли доверять Россу. Эвелин беспокоилась по поводу возвращения отца Нест, но так ни разу и не сказала определенно, что знает о его возвращении. Старина Боб подумал было, не позвонить ли в полицию и не поделиться ли своими опасениями, но тут же понял: у него нет нечего конкретного, кроме неясных подозрений, в основном базирующихся на словах того же самого Джона Росса.

И в конце концов он решил отпустить ситуацию, позволив Нест уйти, взяв с нее лишь твердое обещание, что она будет сидеть с друзьями рядом с людьми и никуда не пойдет одна. Парк для нее — безопасное место. Она прожила в нем всю жизнь, исходила его из конца в конец, играла в нем, будучи ребенком, воспринимая его просто как часть своего двора. И не мог он, ну просто не мог сейчас запретить ей идти туда, особенно сейчас, когда девочке предстояло оправиться от шока, вызванного смертью бабушки.