Я провожу ее в Пограничные Миры и выныриваю в Условный Мир вместе с ней там, где оставила Холли и остальных несколько минут назад. Кристи висит на телефоне — снова и снова звонит домой. Все остальные все так же без умолку галдят. Кроме Боджо, который, прислонившись к входной двери, с полуулыбкой за всем этим наблюдает.

— Ты должна научить меня этому трюку, — говорит мне Саския.

— Всегда пожалуйста, — отвечаю я.

Она бросается к Кристи, который все надеется вызвонить ее по телефону, а я наконец-то отправляюсь домой.

Ну вот и все, что случилось, или, по крайней мере, все, что я запомнила и сумела узнать позже. Кое-что из вышеизложенного подтвердили в выпусках новостей. Многого по понятным причинам в новостях не было. Даже забавно, как мало люди запоминают. В траурных колонках газет все еще можно найти упоминания о пропавших людях, но никакого продолжения, которое, казалось бы, неизбежно должно последовать за таким громким делом. Если быть параноиком, то вполне можно предположить, что это какая-то акция правительства; а если знать то, что знаю я, то можно подумать, что все устроил Левиафан, который теперь, имея в своем распоряжении Аарона, снова наладил связь с внешним миром.

Но люди действительно не помнят. Как будто в реальности случился небольшой перерыв, а потом он кончился, и больше никто не хочет об этом думать. Нет, пожалуй, хотеть или не хотеть — это все-таки выбор. А в данном случае все ведут себя так, как будто вообще ничего не произошло.

Все исчезнувшие люди появились снова в тех же самых местах, откуда они исчезли. По крайней мере, насколько мне известно, все вернулись. Друзья Холли, по крайней мере, вернулись, но они помнят о происшедшем не больше, чем все остальные. Даже Джексон безнадежен. Я пошла повидаться с ним. И вот он стоит на пороге и смотрит на меня как на совершенно незнакомого человека. Впустить или не впустить к себе в дом — это он еще подумает, но узнать, что этой женщине надо, — можно.

Я бы просто повернулась и ушла, если бы не слабый намек на узнавание, который я заметила в его глазах.

— Вы правда меня не помните? — спрашиваю я.

Он качает головой:

— Ваше лицо вроде бы мне знакомо…

— А мне казалось, я должна была произвести на вас сильное впечатление.

— Простите, я…

— Я пошутила, — говорю я.

С чувством юмора у него по-прежнему неважно.

— Это было очень давно. Мы с вами встретились в библиотеке.

Он снова качает головой:

— Я и не припомню, когда в последний раз был в библиотеке. — Он молчит несколько секунд, потом пропускает меня в комнату. — Не хотите зайти?