— Он появился в начале августа. Благодаря твоему приятелю Кинану, Сержант. Он забыл об автоматическом насосе, который стоял в трюме лодки. Ты думал, что эта посудина быстро пойдет ко дну, не так ли, Кинан? И ты думал, что убил его. Я каждый день расстилал желтое одеяло на Френчменс Пойнт. Его можно было увидеть издалека. Но Барни, конечно, просто повезло.

— Очень уж повезло, — буквально выплюнул Сержант.

— Вот что мне интересно… знал он до нападения о том, что деньги новые и все номера купюр переписаны? То есть три или четыре года их нельзя никому сбыть даже на Багамах?

— Знал, — пробурчал Сержант и, к моему удивлению, я ему поверил. — Никто и не собирался сбрасывать деньги. Он знал и об этом. Я думаю, он рассчитывал на льистонский банк, о котором ты упомянул, а если и не рассчитывал, сказал, что все понимает и подождет. Господи, почему нет? Даже если бы нам пришлось ждать десять лет. Для такого молодого парня десять лет — пустяк. Черт, да ему исполнилось бы только тридцать пять. А мне шестьдесят один.

— А как насчет Кэппи Макфарленда? Барни знал и о нем?

— Да. Без Кэппи мы бы на дело не пошли. Хороший человек. Профессионал. Год назад у него обнаружили рак. Неоперабельный. И за ним числился должок.

— Поэтому вы вчетвером отправились на остров Кэппи. Который называется Карменс Фолли. Кэппи зарыл деньги и дал вам карту.

— Эта идея принадлежала Джеггеру, — уточнил Сержант. — Мы не хотели делить деньги, чтобы не подвергать себя искушению. Но и не хотели оставить их в одних руках. Так что Кэппи Макфарленд пришелся очень кстати.

— Расскажи мне о карте.

— Я знал, что мы подойдем к этому, — по лицу Сержанта промелькнула ледяная улыбка.

— Не говори ему! — заверещал Кинан.

Сержант повернулся к нему и окинул взглядом, от которого расплавилась бы сталь.

— Заткнись. Я не умею лгать и не могу молчать, спасибо тебе. Знаешь, на что я надеюсь, Кинан? Я надеюсь, что ты и не собирался дожить до следующего столетия.

— Твоя фамилия указана в письме, — взвизгнул Кинан. — Если со мной что-нибудь случится, твоя фамилия указана в письме!

— Кэппи сделал хорошую карту, — продолжил Сержант, словно Кинана и не было с нами. — В тюрьме его какое-то время учили на картографа. Он порвал ее на четвертушки. По одной для каждого из нас. Мы решили встретиться через пять лет, четвертого июля. Обговорить ситуацию. То ли ждать еще пять лет, то ли вырыть деньги. Но случилась беда.

— Да, — кивнул я. — Иначе и не скажешь.

— Если тебе от этого полегчает, скажу, что Барни — это работа Кинана. Уж не знаю, успел Барни сказать тебе об этом или нет. Когда Джеггер и я отплыли в лодке Кэппи, Барни был в порядке.