Он проснулся… и очутился в той комнате, где нашел Терезу. Странный народец с глазами серо-голубого цвета из клина перестроился в какую-то другую фигуру, но оттуда, где оказался Григорий, он не мог понять, какой она формы. Все люди, кроме Петера Франтишека, сменились.

Франтишек покачал головой. Остальные повторили его движение. Потом лица всех до одного исказила кривая усмешка, столь знакомая Григорию по выражению одной каменной физиономии.

— Хоть ты и не я душою, у нас есть нечто общее, — заговорил хор под управлением Франтишека в унисон. — И снова все недоверчиво покачали головой. — Уснуть у меня в гостях — для этого нужны крепкие нервы и даже, я бы сказал, большая наглость. Но, видимо, по прошествии нескольких часов ты успел заскучать и со скуки уснул.

«Несколько часов?» Сколько же времени он уже здесь в плену? Григорий оглянулся в поисках Фроствинга, но грифон исчез, что наводило на нехорошие подозрения.

Михась — вернее, пара десятков Михасей — хлопнул в ладоши.

— Думаю, тебя порадует то, что я принял решение насчет тебя. Сначала нужно было собрать частицы — задача это была непростая и небыстрая, но конечный результат таков, каким ты его видишь. Я существую, но существую вот в таком виде. — Частицы колдуна широким жестом обвели себя руками. — Надеюсь, ты понимаешь, как сильно мое желание вернуться в ожидающий меня мир.

Григорий только кивнул, не слишком уверенный в том, к чему клонит Михась.

— Две цели… — вся компания подняла по два пальца, — стояли передо мной. — Эта синхронность начала уже действовать Николау на нервы. — Одна из них состояла в том, чтобы найти второго, подобного мне, который обладал бы магическим даром величайшей мощи и который бы заклинанием собрал все частицы воедино. — Тут все указали на Франтишека, который, насколько его знал Григория, наверняка был польщен. — Но этот Петер Франтишек, человек из рода моих наиболее заклятых врагов, хоть и могуч, но не является достойным преемником.

Григорий ничего не понял, но нахмурился и продолжал хранить молчание.

Заметив выражение его лица, Михась во многих лицах проговорил:

— Ты ведь все знаешь о магии, а хмуришься. Существуют пределы, до которых каждый из нас по отдельности может пользоваться ее силами. Это оболочка — наиболее прочная среди носителей моего духа, но и она не выдержит большей части всей моей силы. Она сгорит, и тогда для меня ничего не останется, мне не во что будет вселиться.

Статисты, все как один, вытянув руки, указали вправо. Григорий скосил глаза в ту сторону и, к своему ужасу, увидел, что в комнате вновь появилась Тереза. Она смотрела на размноженного Михася так, словно в мире больше ничего не существовало. Вся компания снова заговорила его голосом: