— Я тебе говорил, что в бою на Гвадалканале у меня на глазах восемнадцать человек разнесло на куски снарядом из стопятидесятимиллиметровой пушки?
— Я тебе говорил, что в бою на Гвадалканале у меня на глазах восемнадцать человек разнесло на куски снарядом из стопятидесятимиллиметровой пушки?
— Ты никогда не был на Гвадалканале, Эд.
— Ты никогда не был на Гвадалканале, Эд.
— Много ты знаешь! Я вижу их лица. Я прямо сейчас слышу их голоса.
— Много ты знаешь! Я вижу их лица. Я прямо сейчас слышу их голоса.
Тут я запнулся, меня осенило.
Тут я запнулся, меня осенило.
— Ты буквально видишь и слышишь их?
— Ты буквально видишь и слышишь их?
Никакого ответа.
Никакого ответа.
— Это очень важно, Эд, потому что ты рассказывал, что всю войну твоя часть стояла в Хэнфорде, штат Вашингтон, где ты работал инженером на «Манхэттенском проекте»[14].
— Это очень важно, Эд, потому что ты рассказывал, что всю войну твоя часть стояла в Хэнфорде, штат Вашингтон, где ты работал инженером на «Манхэттенском проекте»
— Я был десантником.
— Я был десантником.
— Никаким десантником ты не был, Эд. Лица, которые ты видишь, голоса, которые ты слышишь, — все ложь. Кто-то насылает на тебя галлюцинации.
— Никаким десантником ты не был, Эд. Лица, которые ты видишь, голоса, которые ты слышишь, — все ложь. Кто-то насылает на тебя галлюцинации.
Он странно поперхнулся, будто старался подавить взрыв возражения.
Он странно поперхнулся, будто старался подавить взрыв возражения.