шагов ста, взволнованно остановился, настороженно наблюдая за ним.

Он ясно понимал, что сейчас непременно что-то должно произойти, замок станет

просыпаться. Но Эдвард не знал, как именно он это делает. Колючий моросящий

дождь продолжать щипать лицо Эдда, покрывая далекие объекты непроглядной

пеленой. То ли дождь был тому виной, то ли что-то еще, но в этот момент Эдварду

показалось, словно замок стал слегка колыхаться, как если бы на него смотрели

сквозь жар, поднимающийся от огня. Словно какая-то невидимая субстанция

стала обволакивать его.

— Эдвард, Эдвард… — вдруг сквозь слабый нарастающий гул раздался чей-то

еле слышный голос, зовущий его к себе. Эдд определенно уже слышал когда-то

похожий голос…

Эдвард остолбенел. Его сон снова всплыл в его памяти.

«О, Боже! Этот голос… Это его голос, я уже слышал его во сне. А были ли то

вообще сны? Теперь я уже ни в чем не уверен! — сильное чувство страха

неожиданно завладело всем его существом, ему захотелось убежать отсюда, забыть, как страшный сон, но гул и какие-то неясные голоса завораживали его, он

лишь стоял и слушал их, слушал, а его ноги сами направили его к дверям. — Я

должен узнать, наконец, всю правду!»

Вскоре высокие дубовые двери были прямо перед ним. Он некоторое время

молча стоял перед ними, морщась от дождя, и смотрел вверх, на самую верхушку