ненавистью и болью разорвал рукопись на две части.

— Будь ты проклят!!! — прокричал он и бросил обрывки во всепожирающий огонь, который тут же уничтожил их.

Довольный хохот дьявола вдруг сменился на стон — он стал кричать от злобы и

досады, резко дергаясь в гневе.

Эдвард устало перевел взгляд на зеркала. Стоны призраков стихли, они тоскливо

наблюдали за происходящим, и вдруг один из них отделился от остальных и, медленно просачиваясь сквозь стекло, неожиданно отсоединился от него и плавно

устремился вверх, источая мягкий солнечный свет. За ним последовал еще один, а

за ним еще. Совсем скоро сотни призраков, наконец, высвободились из своего

многовекового плена, радостно устремляясь вверх, откуда уже слышался

умиротворенный и успокаивающий разноголосый гул.

Вытирая бегущие по щекам слезы, Эдвард молча зашагал вперед. Он уже не

видел ничего, он не знал, где именно находится хозяин замка, он не знал ни того, чем все-таки все это кончится, он лишь, как обезумевший, медленно ковылял

прямо, думая о Лизе. Зеркальная стена была все ближе и ближе к нему, в ней по-

прежнему отражался бесконечный черный коридор вместе с пылающим огнем.

Эдвард молча и устало протянул руку и дотронулся до стекла. Словно

вертикально налитая вода, зеркало было жидким, но не мокрым. Безразлично он

шагнул в него и медленно побрел вперед, долгое время еще виднеясь в

множестве отражений до тех пор, пока не исчез совсем.

***