другой стороны. Эдд обернулся. Такая же мутная фигура незнакомой ему

женщины жалобно тянула к нему руку из зазеркалья, умоляя о чем-то.

Уже совсем скоро все зеркала вокруг Эдварда заполнились несметным

количеством призраков, которые, покачиваясь в такт вращающейся дымке, тянулись к Эдварду. Но он не верил своим глазам, он не хотел им верить, он

беспомощно мялся, оглядывая тысячи незнакомых ему лиц, не зная, что же

теперь делать. Он явно сошел сума, раз видит подобные галлюцинации!

Неожиданно сквозь весь этот разноголосый стон до слуха Эдда донеслись

далекие глухие шаги, от эха которых все зеркала стали издавать слабый звон, словно трепеща перед ними. Услышав их, голоса резко стихли, оставив Эдда один

на один с неизвестным.

«Шаги… не те ли это самые шаги, что слышала Катрин?» — подумалось Эдварду.

Тоска и страх с каждым разом все сильнее наполняли его, невольный мрак

покрывал его сердце и сознание, словно огромная черная туча, плотно закрывая

солнце. Он внимательно всматривался в сторону, откуда слышался

приближавшийся звук шагов, и не смел даже дышать.

Сквозь темноту, скрывавшуюся за пылавшим вокруг него огнем, он увидел

угольный силуэт, величественно шагающий к нему. Казалось, что шаги уже совсем

рядом, и вот, не дойдя до Эдда шагов пяти, он остановился, по-прежнему

скрываясь во мраке, в который не проникал свет пламени.

— Эдвард! Наконец-то ты пришел! Я ждал тебя так долго! Я давно избрал тебя

своим слугой, никто не подходит для ритуала лучше тебя. Сделай же это, Эдвард, ты знаешь все, осталось совсем немного! — громко и властно произнес он.