Вампирша вскочила и оскорбленно взглянула на Джеймса. Потом опустила ресницы. Уголки ее губ оттянулись вниз, как у ребенка, собирающегося плакать.

— Он не мог меня обмануть. Он… Вы просто не знали Карло! Он был такой честный! Наверное, его самого обманули.

— Вполне возможно. Торговцы во все времена не отличались честностью. В каком году это было?

— В шестьдесят втором. Мне было девятнадцать, а ему — двадцать два. Мы собирались пожениться. И, знаете, мы были так счастливы! Но меньше чем через год мы приехали в этот замок и… Случилось все это.

— Сочувствую, — серьезно кивнул Джеймс.

Гарри наблюдал их диалог с ужасом.

Джеймс все-таки чокнутый!

Как он может разговаривать с этим монстром?

Неужели забыл, как она всего два дня назад сосала его кровь?

Вампирша вдруг грациозно опустилась на пол, села в голубом облаке пышной юбки, и сложила ручки на коленях, словно прилежная пансионерка. И принялась рассказывать.

— Граф подарил мне вечную жизнь. Я бы уже давно умерла, если бы не он. А если бы не умерла, то уж наверняка стала бы старой и некрасивой. Только жаль, что я не могла разделить свою вечность с Карло. Если бы он согласился пойти со мной, я была бы совсем счастлива. Граф обещал помочь мне… Ведь Карло был его родным правнуком! Карло — сын Марии. Помните, она приходила вместе со мной? Граф обратил ее. Потом хотел обратить Карло и ее дочку Люси, когда та была маленькой. Но Люси умерла. Граф не виноват: он не знал тогда, что ребенка обратить нельзя. После этого Карло уехал в Италию, где мы и познакомились. И вернулись в замок после смерти отца Карло. Ужасный был человек. Он заточил бедную Марию и она умирала от голода целых семьдесят лет! Ведь, когда мы с Карло приехали в замок, освободиться смог только граф… Его освободила я, а потом его вернула к жизни моя кровь! И в благодарность он дал мне вечную жизнь, и даже хотел обратить Карло. Но Карло не согласился. А потом заманил меня в эту ужасную ловушку. Превратил часовню в тюрьму! Я так любила его, я так ему верила, а он заточил меня и оставил умирать от голода… Как его отец — мою бедную подругу Марию! Если бы только люди знали, как мучителен этот голод! И как мучительно то, что по-настоящему мы умереть не можем! — вампирша вдруг всхлипнула и из огромных черных глаз ее потекли слезы.

Гарри содрогнулся от ужаса: слезы были кровавыми.

И они мгновенно впитывались в кожу.

Они не успевали достигнуть даже середины щеки.

Зрелище было настолько отвратительным, что он не мог почувствовать ни малейшего сочувствия к истории этой девушки… А она продолжала говорить, словно соскучившись по человеческом общению!