— Пожалуйста! Я не хочу умирать!

Я притягиваю его к себе и шепчу ему свои любимые слова.

— Тогда тебе не надо было рождаться, — говорю я.

Я наслаждаюсь едой.

Высосав все из техасца и закопав его подальше от его машины, я иду прогуляться по пустыне. Я утолила свою жажду, но мой ум работает безостановочно. Через несколько часов Энди вернется с работы. Я должна спланировать, как убедить его помочь мне, но не могу сосредоточиться. Я не могу отделаться от мысли, что упустила что–то важное. Я обдумываю события последних нескольких дней и каким–то образом убеждаюсь, что чего–то не хватает — части головоломки. Эта часть где–то рядом, сразу за границей моего воображения. Но я не могу ухватиться за нее.

Меня преследует призрак Артуро. Мир так и не узнает, что он в нем потерял. Что может быть печальнее? Я спрашиваю себя, как бы о нем вспоминали, не будь инквизиции. Не будь Ситы и магической крови, которая отравила его мечты. Возможно, его имя произносили бы с таким же придыханием, как имена Леонардо да Винчи и Эйнштейна. Для меня просто пытка думать об этих утраченных возможностях. Алхимик Артуро — основатель тайной науки.

— Что ты сделал с Ральфом? — шепчу я вслух. — Почему ты это сделал? Почему ты отказался со мной разговаривать, когда мы были в тюрьме?

Но у его призрака есть свои вопросы.

«Почему ты так поспешила убить Ральфа?»

— Мне пришлось, — говорю я ночи.

«Почему ты предала меня, Сита?»

— Мне пришлось, — снова говорю я. — Ты был неуправляем.

«Но я никогда не обвинял тебя, Сита. А ведь это ты была настоящей ведьмой».

Я вздыхаю:

— Я знаю, Артуро. И я не была хорошей ведьмой.

Я зашла далеко. Передо мной возвышается крутой холм, и я забираюсь на его вершину. В тридцати километрах слева от меня сверкает своим сумасбродством и упадничеством Лас–Вегас. Почти полная луна висит высоко в небе справа от меня. От подъема на холм я разгорячилась и вспотела. Сбросив с себя одежду, я еще раз кланяюсь лунной богине. Я чувствую, как лучи проникают в мое тело, и покалывающий холодок странно приятен. Мое дыхание становится глубоким и свободным. Мне кажется, что мои легкие могут вобрать в себя всю атмосферу, а моя кожа — все ночное небо. Мое сердце колотится в груди и теперь гоняет не вязкую красную кровь, а молочно–белую субстанцию. Даже не глядя на себя, я знаю, что становлюсь прозрачной.

Я ощущаю необычайную легкость.

Словно я могу летать.

Эта мысль приходит из ниоткуда. Это как шепот, донесшийся из бездны вечности. Возможно, душа Якши вернулась, чтобы дать мне последнее наставление.

Мои подошвы отрываются от вершины холма.