— Он кончил, — завопил распорядитель.

И мгновенно дамы из женской религиозной ассоциации Бетнал Грин Баптист смешались и бросились как можно быстрее от той двери, где они увидели именно то, что было хуже, чем прилюдное испражнение.

Одри Везерспун, как бы то ни было, не бежала: конечно, она была ошеломлена произошедшим и ее обуревали самые разные чувства: среди них был и испуг, и явное отвращение, и некоторый стыд, и, если уж быть честной с собой, изрядная доля веселья. Она обернулась в поисках той женщины, которая стояла за ней, чтобы посмотреть, наверное, не смеется ли и та, и увидела ее у самой двери в Государственную психбольницу для преступников. На мгновение их глаза встретились, и миссис Одри Везерспун уже собралась было закричать, что та дама подвергает себя немалой опасности, как что-то в ней самой заставило ее остановиться.

Женщина коротко кивнула в знак благодарности и исчезла.

XLIV

XLIV

― Я отправляюсь в работный дом в Дьявольских трущобах, где встречусь с премьер-министром и воинским отрядом, — заявила Мэгги. — Он думает, что там-то и держат принца.

Васкес поднялась от стола — защитники сидели в домике Браунов и решали, что делать дальше. Настроение было подавленное, вынужденное бездействие угнетало.

Так что бросок в Дьявольские трущобы — это было уже что-то, хоть какой-то прорыв. И Васкес с готовностью схватила свой лук, чтобы немедленно присоединиться к Мэгги.

— Нет, — сказала Браун, — Мельбурн хочет, чтобы ты оставалась с королевой.

— Королевы нет здесь, — запротестовала Васкес.

— Только в двух местах мы можем надеяться ее застать — здесь и в Дьявольских трущобах, — ответила Мэгги. — Я буду там, ты будешь здесь, если вдруг она появится.

С этими словами она натянула свои доспехи, прикрепила оружие, радуясь возвращению к привычному делу, и откинула назад свои длинные черные волосы.

— Мэгги, — подал голос Джон Браун.

Он выступил вперед и остановил жену: ее руки так и остались у затылка, когда он положил свои ладони ей на плечи.

— Что такое? — спросила она, отводя глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом.

— Ты знаешь что, — сказал он. — Что-то здесь не так. Это же чувствуется, выглядит слишком удобно — и место, и время.

— Ай, — вздохнула она, — ничего не чувствуется. Ничего подобного, Джон.