— И какое же?

— Кто-то дал им эти знания, — не моргнув глазом, ответил Грейвс. — Кто-то, кто сам пришел оттуда.

Могенс расхохотался:

— Полный бред!

— Именно такой реакции я от тебя и ожидал, — прошипел Грейвс. — А у тебя есть другое объяснение? В конце концов, ты же у нас… — последние слова он выплюнул как ругательство, — …серьезный ученый!

— Прошу тебя, Джонатан! Существа, которые…

— …пришли со звезды, чтобы завоевать Землю! — не дал ему договорить Грейвс. — Именно это начертано на стенах церемониальной палаты, разве не так? Ты сам прочитал мне это, насколько я помню. Или ты ошибся в переводе?

— Доктор Хьямс, несомненно, перевела тебе часть иероглифов из подземного храма, — выпятив губу, парировал Могенс. — И что? По-твоему из этого следует, будто Атон и Сет и все прочие обитатели египетского пантеона существуют на самом деле?

— Кто знает, — с серьезной миной ответил Грейвс, так что Могенс невольно бросил на него испуганный взгляд. — Миллионы людей верят во всемогущего Бога, который сотворил смертной женщине сына из плоти и крови во искупление грехов человеческих. Разве это звучит как меньший бред?

Могенс ушел от прямого ответа. Вместо этого он сказал:

— Мне казалось, ты не собирался вести со мной теологических дискуссий.

— И не собираюсь. Просто хотел тебе напомнить, как, в сущности, мало мы знаем о прошлом. А народ фараонов жил всего лишь несколько тысячелетий назад, Могенс. Как же мы тогда можем брать на себя смелость судить о чем-то, что отдалено от нас сотнями тысяч лет?

Он подождал ответа, но напрасно, в конце концов, обиженно пожав плечами, снова повернулся к стене. Его голос зазвучал в тоне сухой лекции.

— Вот это положение планет в определенный момент, — начал он объяснение.

— Планет из системы Сириуса, — не удержался от насмешки Могенс.

— В первый момент я тоже об этом подумал, — невозмутимо продолжал Грейвс. — Потому что в этой солнечной системе не только на одну планету больше, чем в нашей, но и две планеты имеют вокруг себя кольца, а другие большее количество спутников, чем нам известно. Однако я показал копии этих рисунков многим астрономам, и они в один голос утверждают, что речь и идет о нашей солнечной системе, только карта либо неверно исполнена, либо очень-очень древняя.

Могенс упрямо молчал.

— Это карта нашей солнечной системы, Могенс, — теперь в его тоне звучали нотки оскорбленности. — И она демонстрирует вполне определенную констелляцию. Крайне редкую констелляцию, Могенс, которая случается лишь каждые несколько тысяч лет.

— Дай-ка отгадаю, — язвительно сказал Могенс. — И этот исторический момент настал как раз сегодня.