— Ради Бога, профессор, сделайте что-нибудь! — умоляла мисс Пройслер. — Задержите его!

Но что он мог сделать? Правда, он сделал полшага в ту сторону, куда побежал Том, но тут же остановился. Том не просто убежал, он исчез. Бесследно, будто его никогда и не было. Могенс почувствовал ледяной холодок на спине, когда сообразил, что даже не может определить, в каком направлении исчез Том. Возможно, в этом изломанном мире вообще не существовало понятия «направление».

— Оставим это, мисс Пройслер, — тихо сказал он. — Не думаю, чтобы мы смогли его вернуть. Даже если бы знали, где он.

— Может быть, вы и правы, — уныло согласилась мисс Пройслер. — Бедный мальчик! — С поникшими плечами, она тяжело вздохнула и повернулась к Могенсу. — Пойдемте профессор. Есть и другие, кому мы должны помочь. Надо найти тех несчастных.

Из всех ужасов, которых Могенс опасался, внутри их не поджидал ни один, когда они прошли сквозь портал. Действительность была разочаровывающей, если не сказать банальной: прямоугольное, совершенно пустое помещение с высоким сводом и стенами, лишь скупо расписанными. И все находилось в ужасном состоянии. Повсюду штукатурка осыпалась большими безобразными хлопьями, под ней открывалась каменная кладка, которая тоже была сильно повреждена. Одна из мощных балок, несущих перекрытие, проломилась, потолок провис, нарушая горизонталь, отчего все помещение приобрело уродливый вид. Могенс невольно задался вопросом, не та ли самая участь постигла и другие здания в городе. Неужели то, что он принимал за чуждое человеку измерение, на деле было лишь банальным упадком? Он не вполне верил такому объяснению, но и совсем отмести его не мог. Что бы ни являлось тайной этого города, кто бы ни построил его, существа из созвездия Большого Пса или обитатели этого мира, одно оставалось несомненно: он был так древен, что и представить себе трудно. Никто никогда не исследовал города пятитысячелетней давности, и никто не мог знать, что за такой срок может с ним статься.

И еще одно пришло ему на ум: как ни поразил его тлен и упадок этого места, вместе с тем он испытал удовлетворение. Мысль о том, что этот свидетель чужеродной культуры тоже не может противостоять времени, имела в себе что-то примиряющее. «Высшие существа» Грейвса могли быть богами с человеческой точки зрения, но богами не бессмертными.

— Куда теперь? — спросил он.

Мисс Пройслер вздрогнула, когда голос Могенса нарушил тишину. Что-то во тьме по ту сторону входа поймало звук и вернуло его обратно, гулким и искаженным, лишая многие размышления Могенса только что найденных оснований. Эхо лишь потому везде звучало одинаково, что оно исходило от чего-то неимоверно древнего.