Первое, что я увидел – голова. Она показалась в раме люка, ведущего на крышу башни.

Ее почти не было видно в пыльной буре, но я разглядел этот мерзкий серый силуэт.

Мне этого хватило. Я поднял винтовку. Направил в центр лица.

Их можно убить. Теперь я это знал.

Палец напрягся на спуске.

– Рик! Рик! – эхом отдался в каменной башне голос. – Не стреляй, Рик! Это…

Поздно. Боек ударил в капсюль патрона.

Винтовка рявкнула, выпустив пулю в это лицо.

Господи, это же был голос Кейт! Я взбежал по лестнице, выбрался на крышу. Кейт лежала у парапета. Буря развевала ее волосы.

Помню первую мысль: “Боже мой, я ее убил!”

Но когда я подошел, она села. Пуля прошла в каком-то миллиметре от ее головы. Когда она увидела блеск дула, инстинкт самосохранения заставил ее дернуться назад.

Я рухнул рядом с ней. Вокруг бесновалась пыльная буря, угольная крошка хлестала по лицам – нам было плевать. Мы крепко вцепились друг в друга.

* * *

– Ты посмотри, в каком ты виде!

Я усмехнулся:

– Нет, ты на себя посмотри!

Мы все еще были в опасности, но облегчение было так сильно, что невозможно было перестать улыбаться. Кожа, одежда, каждый миллиметр тела – все у нас почернело от сажи. Волосы так ею пропитались, что на ощупь были как слипшаяся солома.

Я смотрел, как Кейт вытирает лицо салфеткой из рюкзака. Длинное тело вытянулось струной, выступила тонкая талия. Джинсы облегали линию ее бедер, колен и икр до щиколоток. Она глядела на меня и улыбалась белыми зубами на измазанном сажей лице. И можете мне поверить, как я был рад снова ее видеть! Я глядел на нее, забыв обо всем, не в силах оторвать глаз.

И тут у меня замерло сердце. Я вдруг заметил порванную одежду и избитое лицо. Я оцепенел.

– Кейт, что случилось?