— Донован, она предлагает тебе дружбу.

— Дружбу?

У него это слово прозвучало как совершенно незнакомое понятие.

Мика кивнул, оттолкнулся от стены и встал со мной рядом.

— Когда у тебя неприятности и нужна помощь, ты зовешь друзей.

Донован так нахмурился, что складки легли на его безупречной коже:

— Оборотни даже внутри своего вида не дружат, не говоря уже о межвидовых контактах.

— Это неверно, — возразила я. — У Ричарда... — Я запнулась, произнеся его имя, будто это было больно — или будто я ждала, что это будет больно. Мика тронул меня за плечо, и я прижала его руку ладонью, придержала. И начала снова: — У Ричарда лучший друг — один из крысолюдов Рафаэля. Моя Вивиан живет в любви со Стивеном, волком Ричарда.

— Это другое дело.

— Почему?

— Потому что у волков и крыс договор, а волков и леопардов объединяешь ты.

Я мотнула головой:

— Это придирки, Донован. Или вы нарочно стараетесь не понимать. Давайте согласимся просто помогать друг другу, вот и все. Никаких задних мыслей у меня нет. Я просто стараюсь минимизировать вред.

— Да, вы не обязаны были спасать моих девушек. Это едва не стоило вам жизни.

— А вы не обязаны были ехать со мной в лупанарий. Но поехали. В этом и заключается сотрудничество.

Он на секунду задумался, потом кивнул:

— Согласен. Я попытаюсь и от остальных добиться согласия. Вы правы, да, вы правы. Если бы мы просто общались, обменивались информацией, много можно было бы предотвратить плохого.

— Вот и отлично, — сказала я, шумно выдохнув — оказывается, я задержала дыхание. Да, мне этого хотелось. Чтобы они друг с другом общались, друг другу помогали.

Тут кто-то тихо прокашлялся. Мы все обернулись к Джилу. Он все еще сидел возле дивана, скорчившись — так он все это время просидел.

— У тебя есть что сказать? — поинтересовался Донован.