Нет, нет и еще раз нет. Если он убьет себя сейчас, Треугольник все равно вылупится и присоединится к остальным, и они будут веселиться, скакать по трупам глупых людишек, играть в карты, смотреть телек или еще что-то, не важно что, а он, Перри, ничегошеньки уже не сможет сделать.

— Да пошли вы! Пошли вы! Будьте прокляты! — завопил Перри. — Не будет этого, ясно?!

Треугольник в мошонке вздрагивал и сокращался. Перри с ужасом и гневом смотрел, как он начал подпрыгивать, натягивая кожу, стараясь порвать ее и отбросить хвост, пуповину, которая все это время поддерживала в нем жизнь.

Перри схватил ножницы и отодвинулся от раковины — совсем немножко, чтобы смогло пройти толстое стальное полотно. Одно лезвие он расположил над мошонкой, другое — под ней.

Если у Перри Доуси до сих пор оставалась хоть капля рассудка, то теперь не стало и ее.

ВЫЛУПЛЕНИЕ ВОТ И ММ МЫ ИДЕММ

ВЫЛУПЛЕНИЕ

ВОТ И ММ МЫ ИДЕММ

По крайней мере смолкнут чертовы голоса.

Послышался металлический скрежет ножниц для разделки кур.

Страшный вопль…

81 Квартира 202

81

Квартира 202

В 202-й никто не ответил, и Дью уже наполовину вскрыл замок, когда услышал ужасный крик. Кричал мужчина, и у Дью по спине прошел холодок. Что-то за гранью боли и страха звучало в его крике.

Дью вскочил. В тишине коридора отчетливо щелкнули колени. Ближе — по черной лестнице. Дью помчался по ступенькам, на бегу доставая мобильник:

— Отто, быстро сюда!

82 Ya gonna burn…

82

Ya gonna burn…