— Давай-ка убираться отсюда на хрен, — буркнул Франклин.

Майклу даже почудилось, будто тот украдкой перекрестился.

Наверху, обхватив себя руками и ежась от лютого ветра, их поджидала Бетти.

— Надеюсь, он там ненадолго задержится, — сказала она Франклину.

— Тело заберут первым же самолетом, — бросил он, шагая к комнате отдыха.

Но Майкл задержался. В кармане у него лежал большущий кусок холодного ростбифа, который он припас для маленького поморника. Когда он извлек угощение, Бетти расплылась в улыбке:

— Олли будет в восторге.

Майкл отгреб в сторону снег, заваливший вход в контейнер, нагнулся и заглянул внутрь. В глубине, высунув серый клюв из деревянной стружки, сидел изрядно вымахавший Олли. Увидев своего благодетеля, птенец встряхнулся и встал. Майкл протянул кусок ростбифа, и Олли выскочил наружу. Он внимательно оглядел гостинец, резко схватил и проглотил одним махом.

— Думаю, в следующий раз стоит прихватить с собой немного хрена, — сказал Майкл. Птица уставилась на него, словно ожидала добавки. — В один прекрасный день Олли улетит, — бросил он через плечо.

— Ага, конечно! Дурак он, что ли, покидать такое райское местечко?! — засмеялась Бетти.

Когда Майкл поднялся, она проговорила:

— Смирись. Эта птица уже одомашнена и скорее всего не проживет и одного дня на воле. Там, знаешь ли, ростбиф не подают.

— А что с ним будет, когда время моей путевки закончится? — сокрушенно произнес он. — Я не смогу взять его с собой в Такому.

— Не волнуйся, — сказала Бетти. — Никто его не бросит. С Олли все будет в порядке.

У Майкла словно камень с души упал, хоть дело и касалось такой мелочи. Он и забыл, когда мог влиять на ход событий в жизни, не говоря о том, чтобы что-то исправлять, поэтому был рад любым, даже незначительным, подаркам судьбы. Как знать, может быть, черная полоса, в которой он пребывал с момента несчастного случая в Каскадных горах, сменится белой. Пусть не сразу, постепенно, но все-таки…

На обратном пути он повстречал одну из поисковых команд, которые разослал Мерфи — главного ныряльщика Каллоуэя и еще одного «батрака», в ушанке с широким козырьком, надвинутым на глаза так низко, что Майкл не смог его опознать.

— Здорово, брат! — крикнул ему Каллоуэй, помахав фонарем, и Майкл приветственно поднял руку. — Если где-нибудь увидишь пропавших собак, дай мне знать, лады?

— Хорошо! Сообщу тебе первому!

Подойдя к биологической лаборатории, Майкл увидел свет и сквозь вой ветра даже расслышал доносящиеся изнутри звуки классической музыки. Поднявшись по пандусу, он дернул за ручку, но дверь, слегка приоткрывшись, застопорилась. Заглянув в щель, он увидел, что к внутренней ручке примотана веревка.