Но, поразмыслив, он решил, что это нехорошо. Придется привезти ее и доказать, что это дочь его брата. Лучше привезти ее в Пекин живой… может, лучше даже, если она живой попадет в Штаты и законно будет установлена опека и передано наследство. Времени впереди много. А он получит свои полмиллиона и увеличенный процент с доходов, это поможет продержаться до тех пор, пока… что–нибудь случится и все состояние перейдет к нему. Он бессердечно подумал: «Ну, что ж, до Пекина это отродье в безопасности».

Утром они проехали через деревню. Их встретил староста и в ответ на обычные вопросы дал полный отчет об убийстве, бегстве Джин, о ее смерти позже в храме и рождении ребенка. Рассказ такой полный, включая все даты, что у Мередита родилось легкое подозрение. Как будто этот человек заучил свой рассказ. Время от времени он подзывал какого–нибудь жителя для подтверждения. Но Чарлз проявил должное горе и желание наказать убийц. А Бреннер и Лассаль в обычных словах выразили ему сочувствие.

Наконец он сказал:

— Прежде всего нужно увезти ребенка в Пекин. Там я найму хороших белых нянек. Здесь придется найти женщину, которая будет заботиться о ребенке до Пекина. Я хочу, чтобы девочка как можно скорее оказалась в Штатах под присмотром моей жены. И хочу привести в действие механизм наказания убийц, хотя понимаю, что особенно надеяться на это нечего.

Они согласились с ним, что желательно побыстрее отвезти девочку к его жене и что надежды на наказание убийц нет.

И вот он стоит, глядя на древние ступени, в конце которых находится ребенок. Он сказал:

— По этой лестнице не подняться на лошади, если только это не цирковая лошадь. А таких здесь нет.

Лассаль улыбнулся.

— К храму на лошади вообще не подняться. Там впереди ступени еще более крутые. А тропы никакой нет. Нужно идти пешком.

Мередит подозрительно сказал:

— Похоже, вы хорошо знаете это место, Лассаль. Бывали раньше в храме?

Француз ответил:

— Нет, но я разговаривал с теми, кто в нем был.

Мередит улыбнулся.

— Ли Конг посоветовал мне взять лошадь. Сказал, что женщины–лисы боятся их.

Бреннер рассмеялся.

— Die Fuchs–Damen! [1] Всегда хотел их увидеть. Точно как хотел увидеть одного из этих лунных лучников, о которых говорили во время войны. Да! Через лучника хотел бы пропустить пулю, но для женщины–лисы у меня нашлось бы другое оружие. Да!

Лассаль уклончиво заметил:

— Трудно кое–что изгнать из головы китайцев.

Бреннер сказал Мередиту: